Почему погиб Древний Рим: причины, вопросы и версии. Падение Рима: внутренние и внешние причины
Гости Вечного города спешат первым делом увидеть руины великой империи римлян. во время экскурсий часто задают вопрос о причинах упадка Римской империи: туристы не могут себе представить, что такая гигантская махина, располагавшая опытом, неограниченными материальными и людскими ресурсами, покорившая самых непокорных, могла рухнуть без основательной причины.
В самом деле, подробный ответ на этот резонный вопрос интересен, но не так прост. И вряд ли во время экскурсии по городу гид сможет отклониться от заданной темы более чем на 5 минут. Мы хотели бы помочь всем любознательным, поэтому публикуем материал известного обозревателя журнала "Знание - Сила" Александра Волкова.
210 оттенков гибели Рима
Пятнадцать веков назад Рим умер, поваленный варварами, как иссохшее дерево. На его кладбище, среди его осыпавшихся памятников, давно вырос другой город, которой носит то же название. И вот уже который век историки продолжают спорить о том, что же погубило Рим, казавшийся «вечным городом». Рим, чьи «образы гражданской мощи» повергали в трепет величайшие царства античной ойкумены. Рим, чьи беззащитные останки так деловито обобрали вандалы-воры.
Итак, почему погиб Рим? Почему светоч всех стран погас? Почему глава величайшей державы древности так легко была отсечена? Почему был завоеван город, который прежде покорил себе мир?
Сама дата гибели Рима вызывает споры. «Гибель одного города повлекла за собой крах целого мира», - так отозвался на кончину Рима святой Иероним, философ и ритор, переселившийся из Рима на Восток. Там он узнал о захвате Рима готами Алариха. Там оплакал навеки погибший град.
Ужас слухов о трех августовских днях 410 года раскатился, как гул лавины. Современные историки спокойнее относятся к тому недолгому пребыванию варваров на стогнах Рима. Словно табор цыган через провинциальный городок, они прошли, пошумев, через Рим.
Это было «одно из самых цивилизованных разграблений в истории города, - пишет британский историк Питер Хизер в своей книге «Падение Римской империи». - Готы Алариха исповедовали христианство и отнеслись ко многим святыням Рима с величайшим уважением… Даже по истечении трех дней огромное большинство городских памятников и зданий остались нетронутыми, разве что с них сняли то ценное, что можно было унести».
Или Рим погиб в 476 году, когда варвар Одоакр низложил последнего правителя Западной Римской империи - ее «пятнадцатилетнего капитана» Ромула Августула? Но в Константинополе еще много веков продолжали править «императоры римлян», удержав под натиском варваров хотя бы пядь имперской земли.
Или, как считал британский историк Эдвард Гиббон, Римская империя окончательно умерла в 1453 году, когда последний ее осколок, отблеск былой славы, померк и Константинополь заняли турки? Или когда Наполеон упразднил Священную Римскую империю в августе 1806 года? Или Империя была обречена уже в день своего Преображения, своего перерождения, когда в 313 году император Константин издал Медиоланский эдикт, прекратив преследования христиан и уравняв их веру с язычеством? Или подлинная, духовная смерть античного Рима наступила в конце IV века при императоре Феодосии Великом, когда началось осквернение языческих храмов? «Монахи, вооруженные дубинками, опустошали святилища и уничтожали произведения искусства. За ними следовала толпа, жаждавшая добычи, которая грабила деревни, подозреваемые в нечестии», - так описывал самоумерщвление Рима, гибель самой его плоти, русский филолог и историк И. Н. Голенищев-Кутузов. Рим умер, а варвары лишь заселили его кладбище, усеянное церковными крестами? Или всё произошло позже, когда к концу VII столетия на большей части римских земель расселились арабы и не осталось больше свободных земель, чтобы огнем и мечом спаять из них точную копию державного Рима? Или…
Причина гибели Рима еще непонятнее оттого, что историки даже не могут утвердиться в дате его смерти. Сказать: «Здесь еще был Рим, здесь уже не было Рима».
Но прежде Рим высился как ливанский кедр. Откуда же в его мощной древесине завелась гнильца? Почему древо державы покачнулось, упало, разбилось? Почему оно так явственно напомнило истукана, что, по Книге пророка Даниила, приснился царю Навуходоносору?
Полезно :
Уже Орозий, завершив в 417 году «Историю в семи книгах против язычников», показал, как с неизбежностью вершится история мира. Как одно мировое царство сменяется другим, другим, всё более могучим: Вавилонское - Македонским, Карфагенским, Римским.
На протяжении тысячелетия закономерность этой смены государственных формаций оправдывалась философским выводом, логику которого немыслимо было поколебать. У Данте в трактате «Монархия» он сформулирован так: «Если Римская империя существовала не по праву, Христос, родившись, совершил бы несправедливость».
Но и Римское царство погибнет, увенчав смену царств земных и торжество Царства Небесного. И верно, Аларих уже взял Рим, и готы его прошли по «вечному городу», словно тени будущих воинств Врага человеческого.
В эпоху Просвещения, казалось, был дан энциклопедически полный ответ на этот вопрос: была издана монументальная эпопея британского историка Эдварда Гиббона «История упадка и крушения Римской империи» (1776−1787).
В принципе, выводы, сделанные им, были не вполне новы. Почти за три столетия до него выдающийся итальянский мыслитель Никколо Макиавелли в своей книге «История Флоренции» в таких выражениях описывал падение Рима. «Народы, живущие севернее Рейна и Дуная, в областях плодородных и со здоровым климатом, зачастую размножаются так быстро, что избыточному населению приходится покидать родные места и искать себе новые обиталища… Именно эти племена и разрушили Римскую империю, что было облегчено им самими же императорами, которые покинули Рим, свою древнюю столицу, и перебрались в Константинополь, тем самым ослабив западную часть империи: теперь они уделяли ей меньше внимания и тем самым предоставили ее на разграбление как своим подчиненным, так и своим врагам. И поистине, для того чтобы разрушить такую великую империю, основанную на крови столь доблестных людей, потребна была немалая низость правителей, немалое вероломство подчиненных, немалые сила и упорство внешних захватчиков; таким образом, погубил ее не один какой-либо народ, но объединенные силы нескольких народов».
Враги, стоявшие у ворот. Слабые императоры, сидевшие на троне. Их ошибочные решения, повлекшие за собой тяжкую цепь непоправимых последствий. Коррупция (в ту эпоху перечень государств был слишком куцым, чтобы Рим мог занять надлежащее ему место во второй сотне самых коррумпированных).
Наконец, что очень смело для того времени, язвительный историк назвал одним из главных пороков, погубивших Рим, всеобщее увлечение христианством: «Но из всех этих перемен самой важной была перемена религии, ибо чудесам новой веры противостоят привычка к старой, и от их столкновения возникали среди людей смута и пагубный раздор. Если бы религия христианская являла собой единство, то и неустройства оказать бы меньше; но вражда между церквами греческой, римской, равеннской, а также между еретическими сектами и католиками многоразличным образам удручала мир».
Этот приговор Макиавелли воспитал в европейцах Нового времени привычку смотреть на Поздний Рим как на государство, пришедшее в полный упадок. Рим достиг своих пределов роста, ослабел, одряхлел и был обречен умереть. Схематичный, сведенный к тезисам очерк истории Рима превратился под пером Эдварда Гиббона в многотомный труд, над которым он работал почти четверть века (по его признанию, в первый раз мысль написать историю падения и разрушения Рима мелькнула у него 15 октября 1764 года, когда, «сидя на развалинах Капитолия, я углубился в мечты о величии древнего Рима, а в то же время у ног моих босоногие католические монахи пели вечерню на развалинах храма Юпитера»). Мысль о том, что христианство погубило Рим, пронизала его книги.
«Чистая и смиренная религия тихо закралась в человеческую душу, - писал Эдвард Гиббон, - выросла в тишине и неизвестности, почерпнула свежие силы из встреченного ею сопротивления и наконец водрузила победоносное знамение креста на развалинах Капитолия». Еще до полного торжества христианства римские язычники часто задавались вопросом: «Какова была бы участь империи, со всех сторон атакованной варварами, если бы весь человеческий род стал придерживаться малодушных чувств новой (христианской - А.В.) секты?» На этот вопрос, пишет Гиббон, защитники христианства давали неясные и двусмысленные ответы, ибо в глубине души ожидали, «что прежде, нежели совершится обращение всего человеческого рода в христианство, перестанут существовать и войны, и правительства, и Римская империя, и сам мир».
Мир уцелел. Рим погиб. Однако изложенная блистательным литературным языком, приправленная, как пряностью, иронией эпопея Гиббона в XIX веке постепенно пришла в упадок. Ее автор был прекрасным рассказчиком. Его величественный труд, как на античных колоннах, покоится на сочинениях древних и новых писателей.
Но, чем усерднее историки XIX века исследовали археологические находки, а также дошедшие до нас надписи и тексты, сохранившиеся на папирусах, чем тщательнее они занимались критическим анализом источников, одним словом, чем глубже они копали, тем сильнее расшатывались опоры, на которых покоилось наследие Эдварда Гиббона. Постепенно становилось понятно, что упадок и крушение Римской империи нельзя сводить к одной-единственной причине.
С каждым новым историком, ступавшим на научное ристалище, этих причин становилось всё больше. В своих лекциях, посвященных императорскому Риму (они опубликованы лишь недавно), знаменитый немецкий историк Теодор Моммзен подвел черту под теориями гибели Рима, которые оставил потомкам XIX век.
Ориентализация. Варваризация. Империализм. Пацифизм. И, главное, утрата военной дисциплины.
Сам Моммзен, будучи либеральным националистом, охотно заговаривал о том, как поспособствовали падению Рима «наши немцы». К 1900 году древняя история стала понемногу превращаться в турнир пропагандистов, оттачивавших свои убийственные идеи на знакомых примерах из далекого прошлого.
Например, для основателей марксизма-ленинизма некоторые события римской истории (особенно восстание Спартака) были ярчайшим примером классовой борьбы, а действия популярных вождей восстания - наглядным уроком того, как нельзя совершать революцию. В советское время любая работа, посвященная истории Рима, непременно включала цитаты, подобные этим:
«/Спартак - это/ великий полководец… благородный характер, истинный представитель античного пролетариата» (К. Маркс). - «Спартак был одним из самых выдающихся героев одного из самых крупных восстаний рабов… Эти гражданские войны проходят через всю историю существования классового общества» (В. Ленин).
Но триумфального шествия пролетарской революции Рим избежал. Рим обезлюдел. Рим в конце своей истории был подобен дереву, сбросившему листву. Тем легче эту пустоту было заполнить варварам, изрек провозвестник «заката Европы» Освальд Шпенглер, проанализировав «закат Рима»:
«Хорошо всем известный «закат античности», завершившийся еще задолго до нападения германских кочевых народов, служит наилучшим доказательством того, что каузальность не имеет с историей ничего общего. Империя наслаждается полнейшим миром; она богата, она высокообразованна: она хорошо организована: от Нервы и до Марка Аврелия она выдвигает столь блестящую когорту правителей, что второй такой невозможно указать ни в каком другом цезаризме на стадии цивилизации. И всё равно население стремительно и массово убывает - невзирая на отчаянные законы о браке и детях, изданные Августом… несмотря на массовые усыновления и непрекращающееся заселение обезлюдевших земель солдатами варварского происхождения и на колоссальные благотворительные фонды, основанные Нервой и Траяном в пользу детей неимущих родителей. Италия, затем Северная Африка и Галлия, наконец, Испания, которые были населены при первых императорах гуще, чем все прочие части империи, становятся безлюдными и пустынными».
В 1984 году немецкий историк Александр Демандт в своей монографии «Падение Рима» подвел итог двухвековым поискам причин катастрофы. В работах философов и экономистов, социологов и историков он насчитал не менее 210 факторов, которыми объясняли злополучную историю Рима.
Некоторые причины мы уже назвали, приведя развернутые аргументы их сторонников. Вот еще несколько.
Суеверия. Истощение почвы, вызвавшее массовые неурожаи. Распространение гомосексуализма. Культурный невроз. Старение римского общества, рост числа пожилых людей. Смирение и безразличие, охватившее многих римлян. Паралич воли ко всему - к жизни, к решительным действиям, политическим поступкам. Торжество плебеев, этих «хамов», прорвавшихся к власти и не способных мудро править Римом/Миром. Война на два фронта.
Похоже, историкам, которые берутся объяснять плачевную судьбу Римской державы, нет нужды напрягать фантазию и выдумывать новую теорию. Все возможные причины уже названы. Им остается лишь анализировать их, чтобы выбрать ту, что была «несущей конструкцией», ту, на которой держалось все здание римской государственности. Причин так много и они вроде бы так хорошо объясняют случившееся, что, может быть, это лишь потому, что самого падения вовсе и не было?
В самом деле, на поверхности того же V века много роковых, бурных событий. Аларих входит в Рим. Гунны устремляются в Европу. «Битва народов» на Каталаунских полях. Вандалы, грабящие «мать городов европейских». Низложенный мальчишка Ромул Августул.
На поверхности века бушует буря. В глубине же тихо, спокойно. Всё так же сеятель выходит сеять семена. Всё так же звучат проповеди в церквях. Идут нескончаемые крестины и похороны. Пасется скот. Печется хлеб. Косится трава. Собирается урожай.
В 1919 году, наблюдая за тем, как на переломе эпохи, миновав пропасть войны. разбившись вдребезги несколькими государствами кряду, Европа всё так же продолжает жить - дансинг, кино, кафе, крестины и похороны, хлеб и стать, скот и вечное колесо политики, - австрийский историк Альфонс Допш выдвинул полемический тезис. Между Античностью и Средневековьем нет никакой четко выраженной границы. Раннее Средневековье - это лишь поздняя Античность и наоборот. Ночь, перетекающая в день, - день, слившийся с ночью, переиначим мы, легко припоминая гравюры Эшера.
Если и есть четкая грань, линия раздела, после которой уже нельзя сказать: «Мы всё еще на античной земле», а надо: «Античность осталась позади», то эта грань - VIII век, уточнил в начале 1920-х годов бельгийский историк Анри Пиренн.
Восьмой век. Беспримерное продвижение ислама, уже готового обратить в свою веру даже Галлию-Францию, как это произошло с большинством земель Древнего Рима. Мир римский был миром Средиземного моря. В хаосе ойкумены римская держава внезапно застыла на каркасе из Средиземного моря, как застывает платье, надетое на манекен. Теперь мирное море, решительным натиском императоров когда-то очищенное от пиратов, ставшее гладкой дорогой, связующей все части Империи между собой, превратилось в поле войны. Войны между мусульманами и христианами. Первые продвигались на север, восстанавливая на свой, иноверческий лад Римскую империю. Вторые пятились на север, роняя из своих рук одну область земли за другой. В конце концов, натиск ослаб, наступление прекратилось. Но воссоздать Империю было уже не из чего. Не к чему прикрепить, нечем соединить отдельные части.
В последние десятилетия, перебрав все 210 (и даже больше) оттенков гибели Рима, историки все чаше соглашаются с идеей Допша и Пиренна. Рим умер, но никто из живших тогда людей и не заметил, что это произошло. Круговерть политических событий ослепляла, не давала увидеть, как одна эпоха переродилась в другую. Неспешный ход житейских дел успокаивал, обманно уверял, что ничего вокруг не меняется, что все мы живем по-старому, и иного быть не может. Так в старину заблудившийся парусник мог перебраться из Атлантического океана в Индийский, и никто из команды еще долго не замечал этого.
В 1971 году британский ученый Питер Браун в своей, как отмечают специалисты, актуальной и сегодня книге «Мир поздней античности» предложил раз и навсегда отказаться от выражения «упадок Рима», поскольку оно отягощено отрицательными смыслами, и вместо него употреблять более нейтральную формулу «религиозный и культурный переворот». Проблема, сформулированная Эдвардом Гиббоном, неуместна?
Мало того! Вместо упадка и крушения следует вести речь об изменении и обновлении, призывали приверженцы этой школы. И вот уже в возобладавших к концу XX века традициях политкорректности разграбление Рима вандалами стало принято сокрушенно именовать «досадными упущениями в процессе интеграции»…
Но тут маятник мнений снова качнулся в обратную сторону. Изданная в 2005 году книга Питера Хизера «Падение Римской империи» столь же резко, сколь и скрупулезно оспаривает благостную картину перерождения Римской империи, ее спокойной трансформации в варварские королевства.
В этом он не одинок. К столь же категоричным выводам пришел и археолог из Оксфорда Брайан Уорд-Перкинс. Он пишет о «глубоком военном и политическом кризисе», который пережила в V веке Римская империя, о «драматичном упадке экономического развития и благосостояния». Жители Римской империи испытали «ужасные потрясения, и я могу, честно говоря, лишь надеяться на то, что нам никогда не доведется испытать ничего подобного».
Вряд ли случайным совпадением можно назвать то, что ученые стали высказывать подобные мнения после 11 сентября 2001 года, когда стало очевидным, что «конец истории» снова откладывается, и нам, возможно, предстоит пережить очередной конфликт цивилизаций. Снова ужасы войн, кошмары страхов? Снова упадок и крушение… Вот только чего?
«Римляне в канун катастроф, ожидавших их, были точно так же, как и сегодня мы, уверены в том, что их привычному миру ничто не грозит. Мир, в котором они живут, может лишь незначительно меняться, но в целом он останется таким же всегда», - пишет Уорд-Перкинс, привнося в мировоззрение римлян смыслы, которые нам, тоже привыкшим к нашему мирку, никак не хотелось бы туда вкладывать. Ведь еще римлянин Тацит учил всех приверженцев музы истории Клио говорить о прошлом sine ira ei studio, «без гнева и пристрастия». Но ведь и Тацит был уверен в том, что Рим, в котором он живет, мир, в котором он живет, вечен и неизменен.
Так от чего все-таки погиб Рим?..
Мир хочет знать. Древо мира тоже открыто всем ветрам катастроф.
Сорри за много бакафффПричины падения Западной Римской империи (Дрязгунов К. В.)
Публикации 27 декабря 2006 г.
Дрязгунов К. В.Кризисные явления в империи фактически начались в III в., когда произошли глубокие изменения в политической, экономической и культурной жизни. Политическая анархия, связанная с постоянно сменой императоров и узурпаторами в разных частях государства в совокупности с вторжением германских племен вели к дестабилизации всей империи. Варвары постоянно проникали через границу, а у императоров не хватало времени, сил и ресурсов, чтобы изгнать их из провинций.
Экономика Римской империи долгое время развивалась неравномерно. Западные районы были менее экономически развитыми, нежели восточные, где были сосредоточены более значительные трудовые, промышленные и торговые ресурсы, и таким образом складывался неблагоприятный баланс торговли.
По выражению С.И. Ковалева, прогрессирующая варваризация армии все более и более уничтожала противоположность между теми, кто защищал империю, и теми, кто нападал на нее.
Кризис поразил все государство, многочисленные проблемы внутри него и постоянные вторжения извне привели в итоге к его ликвидации.
Приведем список причины падения империи в виде сложного плана для лучшего их восприятия.
Военный блок
1. Неспособность правителей контролировать действия своих полководцев породила:
1.1. Потерю армией боеспособности:
А) слабое руководство войсками
б) эксплуатация солдат (присваивание большей части их жалованья)1.2. Династические кризисы
2. Отсутствие боеспособной армии из-за:
2.1. Невозможности или недостаточного рекрутирования из-за:
А) демографического кризиса
б) нежелания служить, так как не было никаких стимулов к этому (империя больше не вдохновляла солдат, не вызывала у них патриотического желания сражаться за ее спасение)
в) нежелания крупных землевладельцев отдавать работников в армию (центр тяжести по набору смещался на сельское население, а это неизбежно сказывалось на сельскохозяйственном производстве. Оно понесло бы еще больший ущерб, если бы только не получившее широкое распространение уклонение от призыва)2.2. Больших потерь в армии, в том числе наиболее ее профессиональной части
2.3. Новобранцев «невысокого качества» (горожане были непригодны для службы в армии, из села призывались «ненужные» люди
3. Найм варваров на службу приводил к:
А) ослаблению армии
б) проникновению варваров на территорию и в управленческий аппарат империи4. Взаимное чувство враждебности армии и гражданского населения. Солдаты не столько воевали, сколько терроризировали местное население, что усугубляло:
А) экономическое положение населения и империи в целом
б) психологический климат и дисциплину в армии и населении5. Поражения в боевых действиях вели к:
А) потерям живой силы и техники римской армии
б) кризисным демографическим и экономическим явлениямЭкономический блок
1. Упадок основной базы экономики империи – среднего землевладения:
1.1. невыгодно ведение хозяйства в рамках небольших вилл
1.2. дробление крупных владений на мелкие участки и передача их в аренду либо свободным, либо рабам. Возникли колонатные отношения, которые вели:
А) к возникновению натуральных форм хозяйства: как на крупных участках, так и в рамках возникающих сельских общин крестьян
б) к упадку городов и разорению городских земледельцев
в) к разрыву связей между отдельными провинциями, земельная знать которых стремилась к независимости2. Происходит формирование расщепленной формы собственности нового типа, которая в будущем разовьется в различные формы феодальной собственности.
3. Тяжелое налоговое бремя. Было несправедливым, так как больше всего от него страдали бедняки сельскохозяйственных районов
4. Принудительное привлечение граждан для оказания различных услуг
5. Высокая стоимость перевозки продукции, застой в производстве и сокращение посев*ных площадей в результате посягательств со стороны чужезем*ных захватчиков:
А) ухудшение положение населения, разорение хозяйств
б) уклонение от налогов
б) возникновение протестных настроений населения
в) обращение за покровительством к военному командованию или крупных местных землевладельцев, кото*рые за определенное вознаграждение брало на себя обязанности вести все дела жителей с имперскими сборщиками налогов. Начинается становление крепостной системы.
г) Возникновение банд грабителей и разбойников из-за невозможности заработать честным путем6. Галопирующая инфляция
7. Натурализация хозяйства при резком социальном расслоении
8. Разрушение денежной системы
Бога*тые слои населения и правительство чаще сходились во взглядах друг с другом. Так, например, целые деревни стали об*ращаться за покровительством к военному командованию, кото*рые за определенное вознаграждение брало на себя обязанности вести все дела жителей с имперскими сборщиками налогов. Одна*ко гораздо больше деревень выбирали покровителей не среди офицеров, а среди крупных местных землевладельцев. Искали таких патронов и отдельные люди, например, бывшие владельцы мелких крестьянских хозяйств, в отчаянии покинувших свои дома и землю и нашедших приют в ближайшем крупном хозяйстве.
В то же время по-прежнему было слишком много случаев освобождения от службы, что ста*вило в более привилегированное положение те социальные группы, которые довольно легко этого добивались. Свирепствовала и коррупция, о чем говорят многочисленные, но неэффективные попытки борьбы с ней.
В политической сфере он выразился в частой смене императоров, правивших по несколько лет, если не месяцев; многие из них не были коренными римлянами.С другой стороны, шло угасание городской культуры. Исчезало сословие обеспеченных горожан, жизненно необходимое для городского устройства. В упадок пришло городское производство и торговля, размеры полисов сокращались, о чем свидетельствуют и археологические данные.
Колон получал жилье, участок земли и необходимые орудия производства, за что выплачивал магнату часть урожая. Магнаты обносили свои поместья стенами, строили в них роскошные виллы, устраивали ярмарки, набирали вооруженную охрану, добивались освобождения своих владений от государственных налогов. Такого рода поместья становились новыми центрами социальной жизни, подготавливавшими переход к феодальным отношениям эпохи средневековья.
С другой стороны, к III в., едва успев оформиться, практически выдохлась национальная культура и римский народ как таковой исчез. Космополитизм превратился в неотъемлемую часть мировоззрения граждан, поскольку синкретизм раннеимператорской эпохи не заложил основ гражданского единения жителей империи. Государство пожирало самое себя.
Упадок Рима был обусловлен и экономическими, и политическими, и социальными причинами, но в первую очередь, кризис начался в сфере духовной и первые его симптомы возникли не в V и не в IV в., а гораздо раньше, когда был утрачен идеал гармонически развитого человека, рухнула полисная религия и идеология, воплощавшая реальное мировоззрение античного человека, после упразднения республики и установления фактической монархии. То есть реальный кризис берет начало с эпохи Августа, когда римское государство достигло вершины своего могущества и начался постепенный откат назад, как в случае с маятником, который, максимально отклонившись в сторону, начинает движение в противоположном направлении. Римское государство не развалилось после Августа и не только существовало, но даже благоденствовало, о чем свидетельствовало правление Антонинов (II в.), названное «золотым веком», однако его духовный остов уже был сломан: римская история лишилась цементировавшей ее духовной основы. По выражению одного мыслителя, такого рода цивилизация способна еще долгое время «топорщить свои сухие сучья».
Социальный блок
1. Богатые и правительство находились в конфронтации между собой. Влияние богатых возрастало, а правительства снижалось:
А) Классовое самосознание, снобизм богатых достигали чрезвычайных пределов
б) Поместья представляли собой что-то вроде небольших княжеств, замкнутых социально-экономических образований, которые способствовали узурпации контроля на страной
в) Сенаторы четвертого и пятого веков упорно держались в стороне от жизни общества. Многие из них не занимали никаких государственных должностей. Они не принимали положенного им участия в государственных делах ни в Риме, ни в провинциях.
г) Зачастую сенаторы подрывали благополучие империи, резко противодействуя имперским чиновникам, предоставляя прибежище дезертирам и разбойникам. Порой они брали на себя функции правосудия, создавая частные тюрьмы.
д) Затрудняли рекрутирование новобранцев, так как лишались рабочих рук2. Разорение среднего класса (нападения внешних врагов, внутренние мятежи, инфляция, рекрутирование) и упадок городских советов
2.1. Упадок городской цивилизации
3. Строгая регламентация всей жизни для обеспечения нужд армии и сохранения имперской системы
3.1. Потеря лояльности и личной инициативы населения
3.2. Порождение социальной напряженности:
А) упадок экономики
4. Громоздкий, и все менее действенный аппарат государственной службы, который был саморазвивающимся органом, так как многие его институты стали наследственными
4.2. Снижение эффективности управления:
А) Беспорядки в различных сферах общества
5. При императорском дворе существовали свои тщательно продуманные церемониалы, процветали лицемерие и низкопоклонство:
А) Снижало эффективность управления империей
6. Неудачная попытка ассимилировать живших германцев или, хотя бы, добиться реально осуществимого соглашения с их вождями
6.1. Наместники и военное командование подвергали иммигрантов неприкрытой жестокой эксплуатации
6.2. Римляне держали германцев в духовной и социальной изоляции:
А) смута и мятежные настроения в наемных войсках
б) социальная напряженность в германском сообществе
в) вооруженные столкновения, территориальные захваты, насилие над римлянами, узурпация власти7. Отказ все большего числа людей участвовать в общественной жизни. Появились отшельники, монахи и др.:
А) Потеря трудовых ресурсов
б) Снижение рождаемости8. Насилие против язычников и христиан различных толков
9. Христианские теологи активно убеждали христиан не работать на Рим ни на мирном, ни на военном поприще
9.1. Социальная апатия:
А) упадок духовной и экономической жизни
падение римский империя республика
В IV и V вв. общественное развитие империи неуклонно продолжалось в том направлении, которое наметилось еще задолго до этого. Во второй половине IV в. окончательно складывается своеобразная система натурально-замкнутых и крепостнических отношений поздней империи. Упадок торговли находит свое выражение в натурализации всех видов государственных платежей: налогов, военного жалования и т. п. Рядовые чиновники и солдаты снабжаются продуктами, одеждой, обстановкой. Все это они получают из государственных складов, куда свозятся натуральные подати населения. Только высший командный состав и самые крупные чиновники получают часть жалованья деньгами.
Торговля сужается, почти не выходя теперь за рамки местного городского рынка. Позднеримские города получают совершенно иной вид, чем прежде, - это скорее крепости, чем торгово-промышленные поселения: их территория сильно сокращается, они обносятся крепкими стенами, количество площадей в них уменьшается и т. д. Центр тяжести хозяйственной жизни империи целиком переносится в деревню.
В области аграрных отношений, как уже упоминалось в предыдущей главе, окончательно восторжествовал колонат. В течение IV и V вв. произошло юридическое оформление прикрепления колонов к земле. Рядом императорских эдиктов постепенно была стеснена свобода перехода колонов от одного владельца к другому, и они превратились в настоящих крепостных. Одной из важнейших причин, заставлявших римское правительство прикреплять колонов к земле, была страшная текучесть населения. Положение низших и средних слоев города и деревни было настолько тяжелым, что люди были готовы бежать куда угодно, лишь бы избавиться от налогов, от притеснения чиновников, от долгов. И бежали преимущественно к варварам.
Но не всегда это было возможно. Тогда многие укрывались под защитой богатых землевладельцев. Дело в том, что поместье IV в. - это почти самостоятельная, не только экономически, но и политически, единица. Его владелец - маленький государь, царствующий над своими колонами и рабами. Он живет в укрепленной вилле, окруженный целой армией вооруженных слуг, и весьма мало считается с центральной властью, особенно с ее налоговой политикой. Во всяком случае, не в его интересах допускать, чтобы императорские чиновники разоряли его колонов. Вот почему собирать общегосударственные налоги с населения крупных поместий было далеко не легкой задачей. Естественно поэтому, что колоны очень охотно переходили с земель мелких и средних землевладельцев на земли крупных: там они могли найти хоть какую-то защиту от агентов правительства.
Текучесть населения расстраивала всю налоговую систему империи. В обстановке натурализирующегося хозяйства тщательный учет каждой платежной единицы являлся необходимым условием. Всякий человек должен был прочно сидеть на своем месте и платить то, что с него причиталось. Поэтому колоны прикрепляются к земле, ремесленники, обязанные вносить налоги изделиями своего ремесла, прикрепляются к своим коллегиям; профессии делаются наследственными, так что сын должен заниматься тем же, чем занимался его отец. Крепостнические отношения распространяются почти на все виды деятельности: на торговлю, военную службу, на службу по городскому самоуправлению и т. д.
Если Диоклетиан и Константин на несколько десятков лет отсрочили окончательный распад империи, то этого удалось достичь только ценой подавления революционного движения и нового напряжения всех сил трудового населения империи. Крепостничество IV в. являлось выражением этого колоссального напряжения, происходившего в условиях политической реакции и полного крушения старых хозяйственных связей рабовладельческого общества. Но такое напряжение было последним. Внутреннее и внешнее положение империи во второй половине IV в. дошло до такой степени остроты, что новый взрыв стал неизбежным.
В административном отношении империя была разделена на две части - западную и восточную, причем Италия окончательно утратила привилегированное положение центра империи. Если в начале II в. н. э., провинций было 45, то теперь их число возросло до 108, не путем новых территориальных приобретений, а путем раздела старых, обширных провинций.
В 313 г. император Константин провозгласил в Медиолане свой знаменитый эдикт, признававший равноправие христианства с другими религиями, допускавшимися в империи. То был первый, но решающий шаг к превращению христианства в государственную религию. Христианское духовенство приняло участие в торжествах по случаю закладки на месте древнего Византия новой столицы - по имени императора ее стали называть Константинополем. Так Рим начал терять былое значение столицы мира. Великое будущее центра вселенской империи ожидало "второй Рим" - Константинополь.
Энгельс дал классическое описание римского общества накануне его гибели: "По всем странам бассейна Средиземного моря в течение столетий проходил нивелирующий рубанок римского мирового владычества. Там, где не оказывал сопротивления греческий язык, все национальные языки должны были уступить место испорченной латыни; исчезли все национальные различия, не существовало больше галлов, иберов, лигуров, нориков - все они стали римлянами. Римское управление и римское право повсюду разрушили древние родовые объединения, а тем самым и последние остатки местной и национальной самодеятельности. Новоиспеченное римское гражданство ничего не предлагало взамен; оно не выражало никакой национальности, а было лишь выражением отсутствия национальности. Элементы новых наций были повсюду налицо... Но нигде не было налицо силы, способной соединить эти элементы в новые нации; нигде еще не было и следа способности к развитию и сопротивлению, не говоря уже о творческой энергии. Для громадной массы людей, живших на огромной территории, единственной объединяющей связью служило римское государство, а это последнее со временем сделалось их злейшим врагом и угнетателем. Провинции уничтожили Рим; Рим сам превратился в провинциальный город, подобный другим, привилегированный, но уже не господствующий более, переставший быть центром мировой империи и даже резиденцией императоров, а также их наместников; они жили теперь в Константинополе, Трире, Милане. Римское государство превратилось в гигантскую сложную машину исключительно для высасывания соков из подданных. Налоги, государственные повинности и разного рода поборы ввергали массу населения во все более глубокую нищету; этот гнет усиливали и делали невыносимым вымогательства наместников, сборщиков налогов, солдат. Вот к чему пришло римское государство с его мировым господством: свое право на существование оно основывало на поддержании порядка внутри и на защите от варваров извне; но его порядок был хуже злейшего беспорядка, а варваров, от которых оно бралось защищать граждан, последние ожидали как спасителей. Состояние общества было не менее отчаянным. Уже начиная с последних времен республики, римское владычество основывалось на беспощадной эксплуатации завоеванных провинций; империя не только не устранила этой эксплуатации, а, напротив, превратила ее в систему. Чем более империя приходила в упадок, тем больше возрастали налоги и повинности, тем бесстыднее грабили и вымогали чиновники. Торговля и промышленность никогда не были делом римлян - покорителей народов; только в ростовщичестве они превзошли все, что было до и после них. То, что имелось ранее и что сохранилось от торговли, погибло из-за вымогательства чиновников; то, что уцелело от нее, относится к восточной, греческой части империи… Всеобщее обнищание, упадок торговли, ремесла и искусства, сокращение населения, запустение городов, возврат земледелия к более низкому уровню - таков был конечный результат римского мирового владычества...
Основанное на рабском труде хозяйство латифундий перестало приносить доход; но в ту эпоху оно было единственно возможной формой крупного сельского хозяйства. Мелкое хозяйство снова сделалось единственно выгодной формой земледелия. Одна вилла за другой дробились на мелкие парцеллы, последние передавались наследственным арендаторам, уплачивавшим определенную сумму, или их получали partiarii, которые были скорее управляющими, чем арендаторами, и получали за свой труд шестую, а то и всего лишь девятую часть годового продукта. Преобладала, однако, сдача этих мелких парцелл колонам, которые уплачивали ежегодно определенную сумму, были прикреплены к земле и могли быть проданы вместе со своей парцеллой; они, правда, не были рабами, но и не считались свободными… Они были предшественниками средневековых крепостных.
Античное рабство изжило себя. Ни в крупном сельском хозяйстве, ни в городских мануфактурах оно уже не приносило дохода, оправдывавшего затраченный труд, - рынок для его продуктов исчез. А в мелком земледелии и мелком ремесле, до размеров которых сократилось огромное производство времен расцвета империи, не могло найти применение большое число рабов. Только для рабов, обслуживавших домашнее хозяйство и роскошную жизнь богачей, оставалось еще место в обществе... Рабство перестало окупать себя и потому отмерло. Но умирающее рабство оставило свое ядовитое жало в виде презрения свободных к производительному труду. То был безвыходный тупик, в который попал римский мир: рабство сделалось невозможным экономически, труд свободных считался презренным с точки зрения морали. Первое уже не могло, второй еще не мог быть основной формой общественного производства. Вывести из этого состояния могла только коренная революция".
В конце IV в. возникает новый социально-политический кризис, но на более широкой, чем раньше, основе. Эта основа создается благодаря втягиванию в революционное движение все более широких масс колонов, рабов и крепостных ремесленников. Вместе с тем растет напор варваров и создается тесное объединение их с восстающими трудовыми слоями империи. Варвары прочно оседают на римской территории. Солдатские бунты, столь типичное явление в III в., теперь теряют свои характерные черты. Военные реформы IV в. почти совершенно стерли разницу между пограничными войсками и местным населением, а прогрессирующая варваризация армии все более и более уничтожала противоположность между теми, кто защищал империю, и теми, кто нападал на нее.
Это создало предпосылки для перехода революционного движения в революцию и окончательного торжества ее.
Около 375 г. огромные массы варварских племен двинулись из прикаспийских степей на запад. Во главе их стояло племя гуннов, по-видимому, монгольского происхождения. Во II в. гунны кочевали к востоку от Каспийского моря. Оттуда они стали постепенно продвигаться к западу, подчиняя себе племена Северного Кавказа и Поволжья и объединяя их вокруг себя. Так образовалась федерация из гуннов, аланов, готов и др. Часть готов, жившая на нижнем Дунае, обратилась к Валенту с просьбой разрешить им поселиться на римской территории. Император дал согласие, но с условием, что готы разоружатся. Масса варваров перешла через Дунай.
Готы, поселенные в Мезии, некоторое время оставались спокойными. Но продажность и насилия римских чиновников заставили их взяться за оружие. Они начали опустошать Фракию. Император Валент дал бой готам под Адрианополем (9 августа 378 г.). Римская армия потерпела поражение, а сам император погиб. Есть основания думать, что часть его войска, состоявшая из варваров, перешла на сторону готов. Одряхлевшая империя, раздираемая внутренними противоречиями и теснимая со всех сторон внешними врагами, не имела будущего. Отныне у имперских властей уже никогда не было возможности выставить достаточно сильную армию, чтобы надежно защитить границы государства.
После этого готы, не встречая организованного сопротивления, рассеялись по Балканскому полуострову. Аммиан Марцеллин, современник описываемых событий, оставил нам описание готского нашествия: "Готы рассеялись по всему берегу Фракии и шли осторожно вперед, причем сдавшиеся сами римлянам их земляки или пленники указывали им богатые селения, особенно те, где можно было найти изобилие провианта. Не говоря уже о прирожденной силе дерзости, большой помощью являлось для них то, что со дня на день к ним присоединялось множество земляков из тех, что в первые дни перехода на римскую землю, мучимые голодом, продавали себя за глоток скверного вина или за жалкий кусок хлеба. К ним присоединялось много рабочих с золотых приисков, которые не могли снести тяжести оброков; они были приняты с единодушного согласия всех и сослужили большую службу блуждавшим по незнакомым местностям готам, которым они показывали скрытые хлебные магазины, места убежища туземцев и тайники".
Ценность этого свидетельства состоит в том, что оно с полной ясностью раскрывает перед нами движущие силы социальной революции, положившей конец существованию рабовладельческой формации. Здесь характерен тесный контакт рабов, колонов, крепостных рабочих и варваров. Это могло произойти потому, что крепостнические отношения объединили в одну сплошную массу все трудовые слои империи. В том всеобщем угнетении и закрепощении, которым характеризуются последние столетия империи, исчезло старое различие между рабом и свободным бедняком, между рабом и колоном, между крестьянином и городским ремесленником.
К внутренней революционной силе присоединилась внешняя - варвары. Причиной этого являлись прогрессирующее ослабление Рима, с одной стороны, и концентрация варваров в большие объединения, в целые федерации (аламанны, франки, готы, гунны и проч.) - с другой. Разложение родового строя у варваров, выделение у них знати, появление дружин - таковы были причины этой концентрации. Но так как римские рабы и значительная часть колонов принадлежали к тем же варварам и так как враг у них был общий - Рим, то налицо были все предпосылки тесного контакта между ними. Иногда рабы и колоны занимали по отношению к варварам позиции дружественного нейтралитета, но часто переходили открыто на их сторону.
На этот раз разлагающееся экономически и социально рабовладельческое государство не могло выдержать соединенного удара революции изнутри и напора варваров извне.
Тем не менее, готы в качестве "союзников" (федератов), обязанных нести военную службу, были вскоре снова водворены в Мезии (382 г.).
Через некоторое время у союзных готов появился талантливый вождь Аларих, которого они провозгласили королем. Под его руководством снова начались их опустошительные действия на Балканском полуострове. Затем готы снова вторглись в Италию. Испуганный император заперся в Равенне. Аларих пошел на Рим и осадил его. 40 тыс. рабов со всей Италии сбежались в лагерь Алариха. Ночью городские рабы открыли ворота и впустили осаждавших. Город подвергся страшному разграблению (24 августа 410 г.).
Взятие Рима в этот момент уже не имело никакого стратегического значения. Но морально-политическое впечатление от этого события было огромно.
Разграбив Рим, готы пошли на юг, намереваясь занять Сицилию и Африку. Но в южной Италии Аларих внезапно умер. Его зять и преемник Атаульф увел варваров в юго-западную Галлию и Испанию, где они прочно осели. В 455 г. вандалы под начальством короля Гейзерика высадились в Италии и захватили Рим. Город был снова разграблен, еще ужаснее, чем при готах.
В середине V в. значительная часть Западной империи уже была занята варварами. Западная римская империя фактически не существовала более. В Италии формально еще держалась призрачная власть римских императоров. Это были безвольные игрушки в руках начальников наемных варварских войск. За период с 455 по 476 г. сменилось 9 таких "императоров". Никто из них не правил дольше 5 лет, и все свергались насильственно. Наконец, в 476 г. один из варварских вождей Одоакр, низложив юного императора Ромула, прозванного Августулом ("Августенком"), решил покончить с этой ситуацией. Он отправил посольство к восточному императору Зенону с просьбой не назначать для Италии особого императора, а сделать его, Одоакра, наместником с титулом римского патриция. Зенону не оставалось ничего другого, как признать совершившийся факт. Это событие и принято считать концом Западной Римской империи.
Существовали причины, которые обусловили большую крепость восточной половины империи: старые ремесленные навыки, более развитая система торговых путей, большая культурность населения в целом. Сама рабовладельческая система никогда не достигала на эллинистическом Востоке той степени развития, как на римском Западе. В восточном (да и в греческом) рабстве сохранилось много элементов более примитивных и поэтому более мягких форм зависимости, внешне напоминающих крепостничество. Так или иначе, производительные силы Востока - ремесло, торговля, городская жизнь - оказались менее подорваны рабством и дольше сопротивлялись страшному кризису, погубившему Запад. Но разница здесь была не принципиальная, не столько качественная, сколько количественная.
В середине VI в. Восточная (или Византийская) империя сделала грандиозное усилие восстановить былую римскую державу. Император Юстиниан (527 - 565 гг.) начал большие войны на Западе. Его полководцам Велизарию и Нарзесу удалось отобрать у вандалов северную Африку, отвоевать у готов Италию и юго-восточную часть Испании. Византия выступила также с претензией на культурное наследство античного мира. При Юстиниане была проведена огромная работа по объединению и систематизации римского права, результатом которой явился знаменитый Corpus iuris civilis ("Свод гражданского права"). Грандиозный храм св. Софии, построенный в Константинополе, должен был свидетельствовать о мощи империи и благочестии императора.
Однако эти успехи, достигнутые ценой колоссальной затраты сил, были довольно сомнительны. Уже в конце правления Юстиниана появились симптомы кризиса, вызванного невероятным напряжением всех сил империи, а при его преемниках наступила катастрофа: полное истощение казны, голодовки, восстания и потеря почти всех завоеваний Юстиниана. Мало того, в начале VII в. персы начали общее наступление на восточные границы империи. В короткое время империя потеряла Египет, Сирию и Палестину, а передовые отряды персов дошли до самого Босфора. В это же самое время славяне и авары осаждали Константинополь.
В это время в Аравии происходило объединение арабских племен под знаменем новой религии - ислама. В 30-х годах VII в. начались первые нападения арабов на Палестину и Сирию, а к 650 г. Палестина, Сирия, Месопотамия, часть Малой Азии, Египет и часть северной Африки уже находились под властью арабов. В следующие десятилетия арабы начали строить флот, захватили острова Кипр, Родос и, пройдя Эгейское море, начали осаждать Константинополь. Нападение на столицу удалось отбить, но своих азиатских и африканских владений Византии никогда больше не удалось вернуть. Быстрота арабских завоеваний объясняется теми же причинами, что и легкость вторжений варваров на Западе: угнетенное туземное население не только не оказывало арабам сопротивления, но с восторгом встречало их как освободителей от гнета Византии.
Таким образом, к VIII в. Восточная империя оказалась ограниченной Балканским полуостровом, частью Малой Азии и островами Эгейского моря. Да и эти уцелевшие области были густо насыщены варварами. В них, так же как и в примитивных варварских государствах Запада, из соединения крепостнических отношений поздней империи и общинного строя, принесенного варварами, стали развиваться феодальные отношения средневековья. Процесс падения рабовладельческого общества и образования феодализма был, таким образом, в своих основных чертах одним и тем же как на западе, так и на востоке Средиземноморья. Античное рабство и основанная на нем культура исчезли на всей территории бывшей Римской империи. Но они исчезли не бесследно: на почве, подготовленной тысячелетней историей античного общества, выросла новая общественная система, более высокая, более способная к историческому развитию.
Можно ли считать процессы, приведшие к таким результатам, социальной революцией, обусловившей переход от рабовладельческой к феодальной формации? Вопрос этот издавна обсуждается в марксистской историографии, рассматривающей его с разных точек зрения. Но самый характер перехода как социальной революции в общем сомнения не вызывает. Главное, как неоднократно подчеркивал В. И. Ленин, - смена отношений собственности и господствующего класса, разрушение старой военной и бюрократической организации. Падение Западной Римской империи, несомненно, было результатом эпохи войн и революций, особенно если учесть, что к V в. империя, объединенная политической, хотя и очень уже слабой, властью императоров, была на деле совокупностью различных по своим социально-экономическим отношениям областей, различных укладов и что в каждом случае процессы, приведшие к ликвидации власти Рима, могли быть и были достаточно специфичны, хотя общий их характер и конечный результат были аналогичны. То было сложное переплетение борьбы между классами находившегося в глубоком кризисе античного уклада и нового, феодализирующегося, с борьбой эксплуататорских и эксплуатируемых классов внутри каждого уклада, с борьбой всех классов против бюрократического аппарата государства, пытавшегося долгое время найти какой-то компромисс между господствующими классами, уклада, уходящего в прошлое, и уклада развивающегося, по не удовлетворившего ни тех, ни других. В борьбе этой, естественно, большую роль играли варвары, уже в значительной мере ставшие внутренней силой, проникая во все сферы жизни общества, начиная от армии и двора и кончая селами и виллами, где они возделывали землю в качестве колонов. Их союза искали все восставшие против Римского государства, и с их помощью оно было ликвидировано, что дало простор развитию новых отношений собственности, характерных не для античной гражданской общины, а для феодализма, поставило у власти экономически господствующий класс крупных землевладельцев, облегчило положение колонов и общинников-крестьян, особенно живших на землях магнатов, сопротивлявшихся германцам, в наказание изгнанным и лишенным, земель, на которых теперь стали вести хозяйство провинциальные мелкие земледельцы вперемежку с наделенными землей варварами.
На Западе смена старых отношений новыми произошла в наиболее полном и чистом виде, очевидно, потому что старые, доримские отношения разлагающегося первобытнообщинного строя, отношения, бывшие основой развития феодализма в регионах, не знавших римского завоевания, были здесь достаточно сильны и живучи. Несмотря на всю силу римского влияния, они не были разложены достаточно полно и, напротив, в конце концов разложили отношения, привнесенные римлянами, возродившись на новой, более высокой и жизнеспособной основе.
Часто вопрос о социальной революции V в. смешивается с вопросом о континуитете, так как некоторые авторы считают, что континуитет противоречит революции, и доказывают, что от римских порядков после падения империи ничего не сохранилось. Вряд ли правильно так ставить вопрос. Важно не сохранение или разрушение сел, вилл, городов, сохранение или исчезновение тех или иных ремесленных и технических навыков, культурного наследия, а изменение внутренних отношений в тех же виллах, селах, городах, в приспособлении культурного наследия к новым условиям, его новое осмысление.
Научная статья о восьми основных факторах падения Западной Римской империи
В конце четвертого века нашей эры Западная Римская империя буквально рассыпалась после того, как почти 500 лет являлась величайшей в мире сверхдержавой. Историки обвиняют в крахе и падении Рима сотни различных факторов, начиная от военных неудач и упадка системы налогообложения из-за стихийных бедствий и даже изменения климата. Западная Римская империя рухнула в 476 году н.э., в то время, как восточная половина имерии существовала еще тысячу лет в виде Византийской империи.
Почему империя пала? Этот вопрос остается предметом дебатов. Читайте дальше, чтобы узнать восемь основных причин.
Сила варваров - вторжение варварских племен
Наиболее простая теория коллапса западного Рима кладет вину за падение на череды военных потерь, понесенных в сражениях против внешних сил. Рим сражался с германскими племенами в течение многих столетий, а варварские группы, такие, как готы, посягали на пределы империи. Римляне подавили германское восстание в конце четвертого века, но в 410 король варваров вестготов Аларих успешно разграбил город Рим.
Империя провела следующие несколько десятилетий под постоянной угрозой варваров, прежде чем на «Вечный город» был совершен налет снова в 455 году, на этот раз вандалами. Наконец, в 476 году, германский лидер Одоакр устроил мятеж и сверг императора Ромула Августула. С тех пор ни один римский император никогда не будет снова править снова на территории Италии, в результате чего историки считают 476 год моментом, когда Западная империя получила смертельный удар варваров.
Экономические проблемы и чрезмерное увлечение рабским трудом
Рим находился под атакой со стороны внешних сил, но также рушился изнутри по причине тяжелого финансового кризиса. Постоянные войны и перерасход бюджета значительно облегчили имперскую казну, а чрезмерное налогообложение и инфляция увеличили разрыв между богатыми и бедными. В надежде удрать от налоговика многие члены богатых классов даже бежали в сельскую местность и создавали независимые вотчины, что ускорило падение Рима.
В то же время империя страдала от дефицита рабочей силы. Экономика Рима зависела от рабов, рабского труда: военная мощь традиционно предоставляла для римских полей свежий приток покоренных народов. Но когда расширение империи застопорились во втором веке, поставка рабов в Рим и других военных сокровищ начала иссякать. Еще один удар рабскому труду был нанесен в пятом веке, когда вандалы утвердились в Северной Африке и начали срывать торговлю империи, рыская в Средиземноморье как пираты. С экономическим упадком империя начала терять свою власть в Европе, и падение Рима стало вопросом времени.
Рост Восточной Римской империи
Судьба Западного Рима была частично предопределена в конце третьего века, когда император Диоклетиан разделил империю на две половины - Западную империю, и Восточную Римскую империю, Византию, позже известную как Константинополь. Разделение сделало империю легкоуправляемой в краткосрочной перспективе, но с течением времени эти две половинки отдалились друг от друга. Восток и Запад не смогли адекватно работать вместе, чтобы бороться с внешними угрозами, а также часто ссорились по поводу ресурсов и военной помощи. Восточная империя росла в богатстве, перенимала греческий язык, расширяла владения, в то время, как латиноязычный Запад проваливался в экономический кризис.
Самое главное, что сила Восточной империи направлялась на отвлечение варварских нашествий на Запад. Город Константинополь был укреплен и хорошо охранялся, но Италия и город Рим, который имел, увы, уже только символическое значение для многих на Востоке - остались уязвимыми. Западная политическая структура окончательно развалится в пятом веке нашей эры.
Восточная империя проживет в той или иной форме еще тысячу лет до того момента, когда ее захватит империя Османская в 1400-х годах - это будет финальное падение Рима.
Перерасширение
В период расцвета Римская империя простиралась от Атлантического океана вплоть до реки Евфрат на Ближнем Востоке, но величина, возможно, также была причиной ее распада. На такой обширной территории управленцы империей столкнулись с административным и материально-техническим кошмаром. Даже с превосходными дорожными системами, практически лучшими в мире на то время, римляне не могли общаться быстро и достаточно эффективно управлять своим «холдингом».
Рим вылезал вон из кожи, чтобы мобилизовать достаточное количество войск и ресурсов для защиты своих границ от местных бунтов и атак извне, а во втором веке император Адриан был вынужден построить свою знаменитую стену в Британии только для того, чтобы держать противника на расстоянии. Поскольку все больше и больше средств направлялось на военное содержание империи, технический прогресс замедлился, и гражданская инфраструктура Рима пришла в упадок.
Коррупция правительства и политическая нестабильность
Если сам размер Рима сделал его трудно управляемым, то непоследовательное руководство только помогало в увеличении этой проблемы. Быть римским императором всегда являлось особенно опасной работой, но во время бурных времен второго и третьего веков она чуть не стала смертным приговором. Гражданская война бросила империю в хаос коррупции и насилия, и более 20 человек вступили на трон в течение всего лишь 75 лет, как правило, после убийства своего предшественника. Доходило до того, что императора убивали его собственные телохранители, и назначали нового государя по собственному желанию, а однажды даже продали с аукциона пятно от крови убитого за самую высокую цену. Как тут было не произойти падению Рима?
Политическая гниль распространялась также на римский сенат, который не смог умерить избыточные расходы императоров из-за своей собственной широко распространенной коррупции. По мере ухудшения ситуации гражданская гордость римлян ослабла, и многие римские граждане утратили доверие к руководству.
Появление гуннов и миграция варварских племен
Варварские нападения на Рим частично вытекают из массовой миграции варваров, вызванной вторжением гуннов в земли Европы в конце четвертого века. Когда эти евразийские воины прибыли в северную часть Европы, они вынудили многие германские племена отойти к границам Римской империи. Римляне с неохотой позволили членам племени вестготов войти на римскую территорию, относились к ним с особой жестокостью.
По словам историка Аммиана Марцеллина, римские чиновники заставили голодающих готов продавать в рабство своих детей в обмен на мясо собак. Некоторые историки считают, что, отнесясь к готам жестоко, римляне создали опасного врага в пределах своих собственных границ и предопределили падение Рима. Когда гнета стало слишком много, чтобы его терпеть, готы подняли восстание, и в конце-концов разгромили римскую армию и убили восточного императора Валента во время битвы при Адрианополе в 378. г. н.э.
Шокированные римляне договорились о худом мире с варварами, но хлипкое перемирие «размочили» в 410 году, когда король готов Аларих двинулся на запад и разграбил Рим. С ослаблением Западной империи германские племена, такие, как вандалы и саксы перешли через ее границы и заняли Британию, Испанию и Северную Африку.
Христианство и утрата традиционных ценностей
Некоторые из историков утверждают, что появление новой христианской веры внесло свой вклад в падение империи и. Миланский эдикт легализовал христианство в 313 году, а позже оно стало государственной религией в 380. Эти декреты завершили века гонений христианства, но они также, возможно, подорвали традиционную систему римских ценностей. Христианство вытеснило политеистическую римскую религию, которая рассматривала императора как имеющего божественный статус, а также внимание народных масс переключилось от славы государства на единственное божество. В то же время церковники христианства стали играть еще более активную роль в политических делах, что усложнило управление. Историк 18-го века Эдвард Гиббон был самым известным сторонником этой теории.
Большинство ученых сегодня утверждают, что влияние христианства на падение Рима все же меркнет по сравнению с военными, экономическими и административными факторами.
Ослабление легендарных римских легионов
На протяжении большей части своей истории военная мощь Рима была предметом зависти древнего мира. Но во время упадка состав некогда могучих римских легионов стал меняться. Не удалось набрать достаточное количество солдат из римского граждан, и пытаясь сдержать падение Рима, императоры Диоклетиан и Константин начали нанимать в римские легионы иностранных наемников, чтобы поддержать армию. Ряды римских легионов в конце-концов наполнились германскими готами и другими варварами, так что римляне начали использовать латинское слово "Barbarus" вместо обозначения «солдат».
Эти германские солдаты удачи оказались жестокими воинами, они также имели мало лояльности к империи, или не ощущали ее вообще, и их властолюбивые офицеры часто восставали против своих римских работодателей. На самом деле многие из варваров, которые разграбили город Рим и снесли Западную империю окончательно, заработали свой военный опыт, служа в римских легионах.
1. Общее положение в Западной Римской империи.
В V в. В 395 г. произошло окончательное политическое разделение ранее единой Средиземноморской империи на два государственных образования: Западную Римскую империю и Восточную Римскую империю (Византию). Хотя во главе и той и другой стояли родные братья и сыновья Феодосия, а в юридической теории сохранялась идея единой Империи, управляемой лишь двумя императорами, фактически и политически это были два самостоятельных государства со своими столицами (Равенна и Константинополь), своими императорскими дворами, с разными задачами, стоящими перед правительствами, наконец, с разными социально-экономическими базами. Процесс исторического развития на Западе и в Византии стал приобретать разные формы и пошел по разным путям. В Восточной Римской империи процессы феодализации сохраняли черты большей преемственности старых общественных структур, проходили медленнее, совершались при сохранении сильной центральной власти императора в Константинополе.
Иным оказался путь формирования феодальной формации на Западе. Его важнейшей особенностью является ослабление центральной власти римского императора и ее уничтожение как политической надстройки. Другой его особенностью является постепенное формирование на территории Империи самостоятельных политических образований - варварских королевств, в рамках которых процесс развития феодальных отношений приобретает отличные от Византии формы, в частности форму синтеза новых отношений, формирующихся в недрах разлагающихся античных структур, и отношений, развивающихся в среде завоевателей - варварских племен и племенных союзов.
Постепенное ослабление центральной власти Западной Римской империи объясняется серьезными социально-экономическими изменениями римского общества IV-V вв. прежде всего упадком городов, сокращением товарного производства и торговли, постоянно усиливающейся натурализации экономики и перемещением центра экономической жизни из городов в деревню - огромные латифундии, которые превращаются в центры не только сельского хозяйства, но и ремесла и торговли ближайшей к поместью округи.
Связанные с античными формами хозяйства и городской жизнью общественные слои, прежде всего муниципальные собственники, или, как их называли в IV-V вв., куриалы, разорялись и деградировали. Напротив, все более укреплялись социальные позиции крупных магнатов, собственников огромных земельных массивов с самым разнообразным населением, располагающих большим запасом продовольствия и ремесленной продукции, имеющих собственную охрану и укрепленные виллы. Слабые западноримские императоры наделяют могущественных магнатов, которые, как правило, принадлежали к высшему социальному слою Империи - сенаторам - и занимали важные посты в армии, в провинциальной администрации, при императорском дворе, рядом привилегий (освобождение от налогов, от обязательств по отношению к ближайшему городу, наделение элементами политической власти над населением поместий и др.). Такие магнаты помимо императорских благодеяний самовольно (в ряде случаев с согласия населения) распространяют свою власть (патроциний) на соседние независимые деревни, в которых проживали свободные земледельцы.
Укрепляется и церковное землевладение. Церковные общины отдельных городов, управлявшихся епископами, теперь располагали крупными земельными владениями, на которых жили и трудились разные категории работников - колоны, рабы, зависимые и свободные земледельцы. В V в. на Западе распространяется монашество, организуются монастыри, владеющие обширными землями. Укреплению церковного, и в частности монастырского, землевладения способствовали и добровольные дары верующих христиан, и щедрые подарки императоров, и более благоприятные условия существования, поскольку церковные земли были освобождены от тяжелых налогов. Между светскими магнатами и церковными иерархами начинается сближение. Зачастую члены одной и той же сенатской семьи становятся высшими чиновниками и занимают епископские кафедры (например, семья знатного галльского аристократа Сидония Аполлинария). Нередки случаи, когда представитель знати начинал свою карьеру в качестве имперского чиновника, а затем принимал священнический сан и становился церковным деятелем (например, Амвросий Медиоланский).
Важным фактором экономического положения Западной империи в IV в. и особенно в V в. становится налоговая политика государства. В целом можно говорить о резком возрастании налогового бремени, которое превышает экономические возможности налогоплательщиков, постепенно погружает их в нищету, подрывает их хозяйство. Содержание роскошного имперского двора, разветвленного бюрократического центрального и провинциального аппарата, армии требовало огромных средств. В то же время общий экономический упадок и сокращение материальных ресурсов, натурализация Империи, изъятие из-под налогового пресса церковных земель и многих магнатских латифундий, разорение обширных пространств варварскими полчищами сокращали возможности налогоплательщиков. Тяжесть налогового бремени усугублялась хищениями и произволом бюрократического аппарата и сборщиков налогов.
Невыносимый фискальный гнет, произвол бюрократии задевали и социальные интересы провинциальной знати, которая вместе с местными церковными общинами во главе с епископами боролась за свои привилегии, а также требовала от слабеющего центра более энергичных мер по поддержанию и безопасности границ и подавлению социальных движений колонов, рабов, зависимых и обездоленных людей. В V в. с каждым десятилетием имперское правительство все хуже и хуже выполняло эти важнейшие задачи, утрачивая свое право на существование. Провинциальная аристократия и местная церковь, располагающие огромными земельными массивами и обширным штатом работников, постепенно берут в свои руки функции подавления социальных движений в своих областях, отражения варварских вторжений, игнорируют распоряжения императоров, вступают в сепаратные контакты с предводителями пограничных варварских племен. Происходит сужение социальной опоры Римской империи, начинается ее медленная, но неуклонная агония.
Важным фактором социально-политической ситуации в западноримском обществе V в. становится постепенное расхождение интересов христианской церкви, объединяющейся вокруг риского папы, и императорского правительства. Церковь, располагающая разветвленной организацией, огромными богатствами и сильным моральным воздействием, приобретает и политическое влияние. Западным римским императорам не удалось нейтрализовать это влияние и поставить его под собственный контроль, как это сделали византийские монархи. Этому способствовало и формальное разделение резиденций: центром западной церкви стал Рим - символ римской мощи и культуры, центром императорского двора - Медиолан, а с 402 г.- Равенна. Средством политического влияния западной церкви стала и поддержка провинциальной знати, и активная благотворительность среди низших классов (реализация огромных запасов продовольствия и материальных ресурсов церкви), что контрастировало со все усиливающимся налоговым прессом центрального правительства. И по мере того как падал авторитет Империи и ее бюрократического аппарата, возрастало социальное и политическое влияние церковной организации.
Общее одряхление Западной Римской империи ярко выразилось в развале ее военной организации. Реформированная Диоклетианом и Константином армия к концу IV в. стала обнаруживать свою слабость и малую боеспособность. При сокращении материальных ресурсов и населения Империи, массовом уклонении от военной службы возникали все большие трудности с комплектованием армии. Пограничные войска превращались в слабодисциплинированные поселения военных колонистов, занятых больше своим хозяйством, чем воинской службой.
Составленная из насильно набранных рекрутов, зачастую тех же угнетаемых колонов, завербованных преступников и других сомнительных элементов, римская полевая армия теряла боевые качества. Воины зачастую становились орудием честолюбивых планов своих командиров или грабителями своего собственного населения, а не эффективным средством защиты государства от внешнего врага.
Огромная армия, насчитывающая около 140 тыс. пограничных и около 125 тыс. полевых войск, требующая колоссальных средств для своего содержания, с каждым десятилетием все хуже и хуже выполняла свои прямые функции. Ослабление армии не было секретом для имперского правительства, и для укрепления военной организации западноримские императоры встали на путь, известный еще в IV в.: заключение договоров с вождями варварских племен, по которым последние объявлялись союзниками (федератами) Империи, получали от императоров места для поселения, продовольствие и снаряжение, регулярную плату и превращались в наемные соединения римской армии. Однако это был опасный путь. Такие варварские дружины во главе со своими конунгами (королями) далеко не всегда повиновались императорским приказам, они проводили самостоятельную политику, нередко обращали свое оружие не столько против внешнего врага, сколько против мирного населения с целью грабежа. К тому же возможность сепаратных контактов с варварскими дружинами со стороны местной аристократии питала наряду с другими причинами сильный провинциальный сепаратизм и создавала условия для союза местной знати и варварских предводителей вопреки интересам императорского двора.
Изменившиеся социально-экономические и политические условия, и прежде всего установление императорского абсолютизма в форме домината, усиление фискального гнета и системы всеобщего закрепощения требовали и пересмотра ранее действующего в ранней Империи классического римского права. К началу IV в. накопилось огромное количество различных правовых документов, далеко не всегда
соответствующих друг другу: часть республиканских законов вплоть до законов 12 Таблиц, некоторые преторские эдикты, решения сената, толкования и «ответы» знаменитых юристов, наконец, многочисленные конституции императоров со времен Северов, приравненные к законам. Чтобы сделать правовую систему действующей в новых изменившихся условиях, приспособить ее к нуждам деспотического государства и обеспечивать хотя бы минимальный общественный порядок, нужно было провести систематизацию действующих правовых норм, приспособить их к новым условиям и объединить в форме общего и единого государственного свода, систематизированного кодекса римского права.
В конце III в. был создан кодекс Грегорианус, куда вошли императорские конституции от Адриана до конца III в.; в начале IV в. был составлен кодекс Гермогенианус, включивший императорские конституции до Константина Великого. В начале V в. в кодекс императора Феодосия II были включены конституции от Константина до Феодосия II, а также фрагменты и сочинения крупнейших римских юристов. Определился ограниченный круг произведений классической юридической литературы: сочинения Папиниана, Ульпиана, Павла, Модестина, Гая, которые считались iura. Окончательная кодификация римского права была проведена в начале VI в. императором Восточной Римской империи Юстинианом, собравшим все императорские конституции.
Для составления Кодекса Юстиниан создал Комиссию во главе с известным юристом и государственным деятелем Трибонианом. С учетом предшествующего опыта перед Комиссией была поставлена задача не только собрать императорские конституции и цитаты из трудов юристов, но и постараться объяснить и устранить противоречия в текстах классических юристов.
В Кодекс Юстиниана вошли четыре части: Институции - учебник, в основу которого были положены Институции Гая, Дигесты (Пандекты) - извлечения из текстов классических юристов в 50 книгах по публичному, частному, уголовному праву и т. д. Каждая книга делилась на титулы и параграфы и включала цитаты по гражданскому праву с комментариями Сабина, фрагменты сочинений по преторскому эдикту, изложение гезропза с опорой на Папиниана. В текстах классических юристов проводились замены устаревших понятий на соответствующие современным, делались вставки, пояснения. Кодекс Юстиниана включал 12 книг по частному, уголовному праву, положение о государственном управлении, право магистратов. Новые законы Юстиниана вошли в четвертую часть - Новеллы. Кодификация римского права была завершена.
Серьезные изменения произошли в вещном праве, перестали существовать все, кроме римской, виды собственности (после эдикта Каракаллы, превратившего всех жителей Империи в граждан, отпало понятие перефинской собственности; после лишения Италии податных привилегий при Диоклетиане выделение особой провинциальной собственности также потеряло смысл). Произошел коренной пересмотр древних представлений о собственности, было отменено деление вещей на res mancipi и res nec mancipi, движимая и недвижимая собственность были уравнены.
Перенесение права собственности теперь не нуждается в формализме или преторской поддержке и остается в виде простой передачи - традиции. Акты передачи собственности оформляются в виде записи (например, в поземельных книгах). Другим способом остается приобретение — собственности по давности владения. Он берется на вооружение государством для стимуляции обработки земли, особенно невозделанных участков. Добросовестный владелец по приобретательной давности получает вещную исковую защиту, т.е. после десяти лет владения становится полным собственником.
Государство всячески поощряет долгосрочную аренду невозделанных участков в форме эмфитевзиса - фактического найма за ежегодный налог. Теперь он превращается в юридически оформленный найм, арендатор получает такую же защиту, как и собственник, право на отчуждение и передачу по наследству. На нем основывается и развивается идея вечной аренды для частных владельцев. Иски приобретают общий характер. При Юстиниане эмфитевзис сливается с ius in agro vectigali.
Контроль государства за развитием вещного права проявляется в городах, где оно развивается в направлении запрета декурионам отчуждать собственность без разрешения магистрата.
Главным типом закладного права на все виды имущества стала ипотека. Через ипотеку государство могло оказывать некоторую защиту низшим слоям населения, поскольку должник, сохраняя права владения, имеет свободу действия вплоть до отчуждения.
Изменение основополагающих понятий права повлияло на изменение в процессе. Стал развиваться ранее редко применявшийся экстраординарный процесс. Он основывался на праве магистрата осуществлять защиту и являлся административным разбирательством. Формулярный процесс отмирает, так как исчезла разница в гражданстве и видах собственности. Экстраординарный процесс становится нормой. Если весь ординарный процесс (легисакционный и формулярный) строился на соглашении сторон, то новый процесс - на власти магистрата. Магистрат выступает в нем не как судья, а как администратор, защищая новые отношения в праве.
Одним из решающих факторов исторического развития общества и государства в V в. стало революционное движение угнетенных и обездоленных слоев населения. Мучительное формирование новых классов производителей осложнялось наличием деспотического государства, тормозившего внедрение более мягких форм зависимости, чем рабство. Всеобщее закрепощение, установленное при доминате в IV в., представляло собой систему, причудливо сочетающую новую форму зависимости и собственно рабовладельческих отношений, систему, от которой жестоко страдали не только самые низшие, но и средние слои римского населения. Все это обостряло социальную обстановку в Империи, создавало большую напряженность в классовых отношениях, выливавшуюся в разные формы социального и классового протеста. Положение усугублялось невыносимым фискальным гнетом, произволом чиновников и армии, включая наемные варварские дружины, общим оскудением, отсутствием внутренней безопасности и стабильности. Особенностью массовых движений V в. был их разнородный социальный состав, участие представителей разных классов и социальных групп, рабов, колонов, разоряющихся свободных земледельцев, ремесленников, торговцев, низших городских и даже некоторых средних слоев, куриалов. Социальный протест часто переплетался с сепаратными настроениями и религиозными столкновениями, и в таком случае состав участников народных движений становился еще более пестрым. Не имея четких политических программ, массовые движения V в. объективно были направлены против деспотического государства, остатков отживших рабовладельческих отношений, опутывающих римское общество и мешающих движению вперед.
Примером мощного, разнохарактерного по своему социальному составу народного движения является движение багаудов в Галлии, возникшее еще в III в., а в V в.
вспыхнувшее с новой силой. «Что же иное породило багаудов,- восклицает Сальвиан,- как не наши непомерные взыскания, нечестность правителей, проскрипции и грабежи, творимые людьми, которые превратили взимание общественных повинностей в источник собственного дохода, а налоги - в свою добычу?..» Движение багаудов охватило центральные области Галлии, но особенно сильным и организованный оно было в округе Арморика (совр. Бретань). Во главе со своим предводителем Тибаттоном багауды в 435-437 гг. освободили от римских властей Арморику и установили свое правление. После поражения в 437 г., полученного от имперских войск (включавших в свой состав и гуннские отряды) во главе с Аэцием, движение багаудов вспыхнуло в 440-х годах и продолжалось почти целое десятилетие.
В Африке социальный протест населения принял форму религиозных движений. Уже с III в. африканские христианские общины проявили сепаратистские настроения, получившие организационное оформление в учении епископа Доната. Крайне левым крылом донатизма стали так называемые циркуцеллионы, или агонистики (борцы за истинную веру), в движении которых явления социального протеста преобладали. «Какой господин,- говорил их противник Августин,- не был вынужден бояться своего раба, если он прибегал к их (агонистиков.-В. К.) покровительству? Кто осмеливался хотя бы угрожать разорителю или виновнику? Кто мог взыскать с разорителя винных складов, с должника, требующего их помощи и защиты? Под страхом дубинок, пожаров, немедленной смерти уничтожались документы на худших рабов, чтобы они уходили в качестве свободных. Отнятые долговые расписки возвращались должникам. Всех, кто пренебрегал их грубыми словами, принуждали выполнять приказания еще более грубыми бичами… Некоторые отцы семейств, люди высокого происхождения и благородного воспитания, были принесены еле живыми после их избиений или, привязанные к жернову, вращали его, подгоняемые бичами, как презренный скот». До конца 420-х годов агонистики были серьезной опасностью для местной аристократии и римской власти.
Своеобразной формой социального протеста становятся ереси - религиозные течения, не признающие утвержденные догматы ортодоксальной церкви. Особенное распространение в V в. в Галлии имела ересь выходца из Британии Пелагия, отвергавшего основной догмат церкви о греховной природе людей, якобы обремененной первородным грехом Адама, и на этом основании отрицающего рабство, угнетение и социальную несправедливость. Пелагианство в своеобразной религиозной форме, путем подчеркивания совершенной сущности человека оправдывало различные формы социального протеста низов римского общества против усиливающейся эксплуатации, фискального гнета и норм рабовладельческого права.
Различные по формам своего проявления массовые народные движения расшатывали отживающие общественные отношения и стоящее за ними деспотическое государство - Западноримскую империю.
Коренные изменения социально-экономической структуры, государственной организации происходили в условиях усиливающегося притока варварских племен к римским границам, их постоянных прорывов и грабежей пограничных и глубинных территорий. Живущие вдоль римского пограничного лимеса племенные федерации франков, свевов, алеманов, бургундов, вандалов, готов и других племен переживали процесс разложения родового строя и формирования раннеклассовых отношений, который был ускорен мощным влиянием римской цивилизации. Происходит выделение слоя племенной знати, объединяющей вокруг себя воинственные дружины своих соплеменников, которые военное ремесло предпочитают всякому другому; растет воинственность пограничных варварских племен. Их агрессивность подогревается ослаблением военной мощи Империи и богатствами римских провинций.
В конце IV в. начинается так называемое великое переселение народов, вызванное движением большой коалиции племен во главе с гуннами из прикаспийских степей в западном направлении.
Во время великого переселения народов конца IV-V в. произошли в невиданных ранее масштабах перемещения многочисленных народов, племенных союзов и племен Восточной и Центральной Европы. Они оказали огромное влияние и на социально-экономические отношения, и на политическое положение как в Европе, так и во всем Средиземноморье, на распад Западной Римской империи, приблизили конец всего античного мира.
Таковы были коренные особенности и конкретные формы проявления социальной революции, в процессе которой рушились антично-рабовладельческое римское общество и его государственность в западной части бывшей Средиземноморской империи.
2.Падение Римской империи.
Пути исторического развития Восточной и Западной империй, после того как они окончательно разделились в 395-году, существенно отличались друг от друга. Восточная империя, которая впоследствии стала называться империей Византийской, превратилась в результате сложных процессов в феодальное государство, какое смогло просуществовать еще целую тысячу лет, вплоть до середины XV века (1453 год). Иначе сложилась историческая судьба Западной Римской империи. Крушение рабовладельческого строя в ее пределах протекало особенно бурно, это сопровождалось кровавыми войнами, переворотами, народными восстаниями, окончательно подорвавшими былое могущество одного из крупнейших государств древнего мира.
После того как императором стал малолетний Гонорий (395-423 гг.), во главе императорского правительства, в начале V века, стоял вандал по происхождению Стилихон. Ему пришлось решать две важнейшие задачи: во-первых, отражение варварских вторжений в саму Италию и, во-вторых, подавление сепаратистского движения в Галлии.
Лишь с огромным трудом удалось отразить нашествие вестготских дружин во главе с Аларихом в 401-402 годах и возобновить с ним договорные отношения. В 404 -405 годах Италия подверглась вторжению из-за Восточных Альп войск гота Радагайса, который дошел до самой Флоренции, но был все же разгромлен недалеко от этого города. Все эти вторжения показывали, что самая серьезная опасность угрожает центру государства - Италии и непосредственно столицам - исторической столице городу Риму и резиденции императора, которой отныне была сильно укрепленная, окруженная труднопроходимыми болотами Равенна.
Для того чтобы защитить императорскую столицу, Стилихон перевел в Италию часть маневренных полевых войск из Британии и Галлии. Этим он ослабил оборону рейнских границ и всей Галлии. После того как части войск были отведены, это фактически означало, что империя оставляет западные провинции на произвол судьбы. Этим не преминули воспользоваться племенные коалиции аланов, вандалов свевов, которые в 407 году прорвали рейнскую границу и, форсировав реку, ворвались в Галлию, опустошая все на своем пути. Пришлось провинциальной аристократии, которая состояла из галло-римской знати, руководить обороной своих провинций, не надеясь на помощь императорского правительства. Все это привело к тому, что стоявшие в Британии и в Галлии войска провозгласили императором Константина (407-411 гг.). С большим трудом ему удалось восстановить положение на рейнской границе: он оттеснил вандалов и свевов в Испанию и смог стабилизировать внутреннюю обстановку в Галлии, подавил восстание багаудов.
Бездействие центрального правительства, которое было занято отражением нового набега войск Алариха, вторгшихся в Иллирию, способствовало укреплению позиции узурпатора Константина в Галлии. Неспокойно было и в самой императорской столице. В 408 году был отстранен от власти и убит казавшийся всемогущим Стилихон. К власти пришла группировка, которая сразу же разорвала союзные отношения с Аларихом, его войска вновь двинулись в Италию. На этот раз Аларих выбрал целью своего похода вечный город Рим, который он осадил осенью 408 года. Заплатив огромный выкуп, жители Рима добились снятия осады и отхода войск вестготов. Аларих пытался договориться с императорским правительством. Равенне о приемлемом мире, но переговоры были вновь сорваны придворной группировкой и для того чтобы надавить на императорский двор, и ускорить принятие выгодных для себя решений, Аларих повел свои войска на. ослабевающий Рим опять. На пути следования к готам стали присоединяться беглые рабы. Город Рим был брошен на произвол судьбы императором, который укрылся в хорошо укрепленной Равенне. Не получивший никакой поддержки, Рим не смог сопротивляться войскам вестготов и 24 августа 410 года городские ворота Рима были открыты рабами. Вестготы ворвались в город и жестоко его разграбили.
Падение Рима произвело огромное впечатление на современников. Рим продолжал существовать и после вторжения вестготов, однако его мировое значение было утрачено. «Вечный город» пустел, на римском форуме, где раньше решались судьбы народов практически всего цивилизованного мира, теперь росла густая трава и паслись свиньи: Падение и жестокое разграбление Рима у всех культурных людей Средиземноморья вызвало понимание обреченности римского государства вообще. Теперь никто не сомневался в близости заката Западной Римской империи, ее культуры, и общественного устройства. Под влиянием предчувствия катастрофы один из крупнейших деятелей христианской церкви начала V века епископ города Гиппона Регия Августин начал работу над своим знаменитым произведением «О граде божьем» (412-425 гг.), в котором он размышлял над причинами взлета и падения земных царств, в том числе и Римской империи. Августин развивал свою теорию божественного города, который должен прийти на смену земным царствам.
Осенью 410 года императорское правительство в Равенне оказалось в очень тяжелом положении. Вестготы, которые разграбили Рим, и предводителем которых после неожиданной смерти тридцатичетырехлетнего Алариха в 410 году стал его племянник конунг Атаульф, фактически блокировали Италию. В Галлии правил узурпатор Константин, а в Испании хозяйничали прорвавшиеся туда племенные союзы аланов, вандалов и свевов. Начался постепенный процесс развала империи, остановить который было уже невозможно. В подобных условиях правительство в Равенне было вынуждено изменить свою политику по отношению к варварам: римляне пошли на новые уступки. Отныне отряды варваров не только нанимались на службу империи, как это практиковалось с IV века, императоры были вынуждены согласиться на создание полусамостоятельных варварских государств на территории империи, которая сохраняла лишь видимость власти над ними. Так, в 418 году, для того чтобы удалить вестготов из Италии и отстранить от власти узурпатора, вестготы во главе с королем Теодорихом получили для поселения Аквитанию - юго-западную часть Галлии.
Вестготы поселились здесь на постоянное жительство всем своим племенем, они пришли с женами и детьми. Воины их, а также знать, получали земельные наделы за счет конфискаций у местного населения. Вестготы тут же приступили к налаживанию собственного хозяйства, используя действующие в их среде правовые нормы и обычаи. С местными жителями, римскими гражданами и землевладельцами, у которых продолжали действовать нормы римского права, тут были установлены определенные отношения. Вестготы рассматривались как завоеватели, хозяева всей территории, хоть и считались союзниками (федератами) императорского двора. Таким образом, в 418 году возникло первое варварское королевство на территории Западной Римской, империи.
Но еще в 411 году императорское правительство признало в качестве федератов империи племенные союзы свевов, которые теперь прочно осели в северо-западной части Испании. Был признан и племенной союз вандалов, которые, не смогли закрепиться в Испании и воспользовались приглашением африканского наместника Бонифация, переправились в 429 году в Африку и образовали там свое вандальское королевство во главе с королем Гензирихом. В отличие от вестготов, которые поддерживали мирные отношения с местными жителями, вандалы в своем королевстве установили жестокий режим по отношению к местному римскому населению, в том числе и к землевладельцам, и к христианским иерархам. Они разрушали города, подвергали их грабежам и конфискациям, превращали жителей в рабов. Местная римская администрация делала слабые попытки принудить вандалов к покорности, но это не приводило ни к каким результатам. В 435 году империя была вынуждена’ была признать официально Вандальское королевство как союзника империи, формально это королевство брало обязательство вносить ежегодную подать Равенне и защищать интересы императора, но на самом деле „значительная часть африканских провинций для императора была потеряна.
Из других варварских государственных формирований на территории империи можно назвать королевство бургундов, которое возникло в Сабаудии (юго-восточная.Галлия) в 443 году, и королевство англосаксов в юго-восточной части Британии (451 год).
Новые полусамостоятельные королевства подчинялись распоряжениям императорского двора лишь в том случае, если это соответствовало и их интересам. На самом деле они проводили собственную внутреннюю и внешнюю политику, императоры были бессильны привести их к повиновению. В подобной сложной политической обстановке императорский двор всякими маневрами поддерживал видимость существование Западной Римской империи в 420-450-х годах. Варварские королевства и области лишь считались ее составными частями. Последнее относительное объединение Западной Римской империи произошло в годы страшной опасности, которая угрожала ей со стороны гуннских племен.
В 377 г. гунны захватили Паннонию и в конце IV — и.1 чале V веков не представляли серьезной опасности для Рима. Как мы знаем, наоборот, римляне охотно вербовали гуннские отряды для достижений своих военно-политических целей. Так Флавий Азций — один из известнейших римских политиков, пользовавшихся большим влиянием при дворе императора Валентиниана III (425-455 гг.), часто использовал наемные гуннские отряды против других племен — бургундов, вестготов, франков, багаудов и т. д. Однако в начале 440-х годов произошло резкое усиление гуннов во главе с, их предводителем Аттилой (433 -453 гг.).
Гунны присоединили к своему союзу ряд племен и, пользуясь слабостью как Западной Римской империи, так и Византии, которая в это время вела тяжелые войны с вандалами в Африке и с персами на Евфрате, начали опустошительные набеги на области Балканского полуострова. С помощью откупа, а также успешных боевых действий византийцам удалось отразить нападение гуннов и тогда в начале 450-х годов они вторглись на территорию Галлии, грабя и сжигая все на своем пути. Полчища гуннов представляли смертельную опасность не только для галло-римлян, римских граждан и землевладельцев, но, и для многочисленных варварских племен, которые жили в Галлии на территории империи и уже успели вкусить блага римской цивилизации. Против гуннов была создана сильная коалиция, которая состояла из франков, аланов, армориканцев, бургундов, вестготов, саксов, а также военных поселенцев. Антигуннскую коалицию возглавил Флавий Азций, который ранее охотно использовал их наемные отряды в интересах империи.
Решающая битва между коалицией и гуннскими племенами произошла на Каталаунских полях в июне 451 года. Эта была одна из крупнейших и кровопролитнейших битв в истории человечества. Готский исорик Иордан утверждает, что потери с обеих сторон составили огромную цифру в 165 тысяч человек, существуют сведения, что количество убитых доходило до 300 тысяч человек. В результате битвы на Каталаунских полях гунны потерпели поражение. Их обширное и непрочное государственное образование стало распадаться, а вскоре после смерти предводителя Аттилы (453 год) оно окончательно развалилось.
На некоторое время гуннская опасность сплотила друг с другом разнородные силы вокруг империи, но сразу же после Каталаунской победы и после отражения гуннского вторжения процессы внутреннего разъединения империи усилились. Варварские королевства одно за другим переставали считаться с императорами в Равенне и начинали проводить самостоятельную политику.
Вестготы предприняли завоевание большей части Испании. Они расширили свои владения за счет имперских областей Южной Галлии. В это же время вандалы захватили значительную часть африканских провинций и построили собственный флот, после этого они стали совершать опустошительные набеги на Сицилию, Сардинию и Корсику. Пользуясь бессилием равеннского двора, вандалы напали на историческую столицу империи - город Рим (455 год), который оставался резиденцией главы Западной Римской церкви - папы. Вандалы взяли и подвергли невиданному в истории 14-тидневному разгрому «вечный город». Они бессмысленно уничтожили все, что не могли увезти с собой. У этого времени слово « вандализм» стало нарицательным.
В Галлии все больше и больше укрепляло свое положение королевство бургундов. Сюда усилился приток франков, которые прочно обосновались в ее северных областях. Местная знать Испании и Галлии считала, что ей выгодней установить отношения сотрудничества с варварскими королями, которые являлись реальными хозяевами захваченных ими областей, чем поддерживать отношения с далеким и бессильным равеннским императором.
Итогом развала Западной Римской империи стала грызня за призрачную императорскую власть, которая началась среди различных группировок придворных и командиров отдельных армий. Группировки одна за другой стали возводить на равеннский престол своих ставленников, с которыми уже никто не считался и которых быстро сбрасывали с престола.
Исключение составлял лишь император Юлий Майориан (457 - 461 гг.). Он пытался найти среди всего хаоса и разрухи средства для внутренней и внешней консолидации империи. Майориан предложил несколько важных реформ, которые должны были упорядочить само налогообложение, а также укрепить городские курии и среднегородское землевладение. Все это должно было оживить городскую жизнь и восстановить города, освободить от задолженностей жителей оставшихся римских провинций. Кроме этого, Майориану удалось стабилизировать сложную внутреннюю обстановку в Галлии и Испании, где он на какое-то время укрепил римское господство.
Могло создаться впечатление, что могущество империи возрождается. Однако восстановление сильной. Западной Римской империи было уже не выгодно ни представителям провинциальной знати, ни, тем более варварским королям. Император Майориан был убит, а в месте с ним похоронили последнюю попытку восстановления империи. Отныне престол Западной.Римской империи стал игрушкой в руках вождей варварских дружин. Марионеточные равеннские императоры быстро сменяли друг друга в зависимости от влияния той или иной придворной группировки.
В 476 году командующий императорской гвардией, которая состояла из германских наемников, 0доакр, сам по происхождению из германского племени скиров, низложил 16-ти летнего императора, который по иронии судьбы носил имя мифического основателя города Рима и римского государства, Ромула. За свое малолетство Ромул был прозван не августом, а августулом. Таким образом Одоакр уничтожил сам институт западно-римской империи, а знаки императорского достоинства отослал в Константинополь. Он образовал в Италии собственное королевство — государство Одоакра. Западная Римская империя перестала существовать, на ее развалинах стали возникать новые государства, новые политические образования, в рамках которых формировались феодальные общественно-экономические отношения. И хотя падение власти западно-римского императора, который уже давно потерял престиж и влияние, не воспринималось как крупное событие, во всемирной истории 476 год стал тем рубежом, когда прекратил существование древний мир - рабовладельческая социально-экономическая формация. В истории наступил новый период - средневековье.
Таким образом всемирно-исторнческре значение падения Западной Римской империи заключается не с самом факте ее гибели, а в том, что крушение Западной Римской империи ознаменовало собой гибель рабовладельческого строя и рабовладельческого способа производства вообще. Вслед за разложением рабовладельческих отношений на Востоке, которые рухнули ранее всего в Китае, пала главная цитадель рабовладения на Западе. Получил развитие новый, исторически более прогрессивный способ производства.
Говоря о гибели рабовладельческого общества Западной Римской империи, следует, прежде всего, иметь в виду глубокие внутренние причины, которые привели к этому. Рабовладельческий способ производства уже давно изжил себя, он исчерпал возможности своего развития, что привело рабовладельческие отношения и рабовладельческое общество в тупик. Рабство стало помехой для дальнейшего развития производства.
В римском; обществе времен поздней империи наблюдались сложные противоречивые сочетания старых рабовладельческих отношений с элементами новых отношений - феодальных. Эти отношения и формы порой причудливо переплетались со старыми: они сосуществовали, ибо старые устои были еще достаточно стойкими и живучими, а зарождающиеся новые формы были окутаны густой сетью тех же старых отношений и пережитков;
В те годы началось разложение рабовладельческой формы собственности. Как уже не раз говорилось выше, мелкое и среднее землевладение, связанное с городами и сохранившее в наибольшей степени черты рабовладельческого хозяйства прежних времен, переживало в период поздней империи глубокий упадок. Вместе с тем происходил рост крупных поместий (сальтусов), которые уже не были связаны с городами. По мере своего развития эти поместья превращались в замкнутое целое и в экономическом, и в политическом отношении. Они становились фактически независимыми от центральной власти. Такие поместья уже существенно Отличались от классической рабовладельческой латифундии и предвосхищали в своей структуре некоторые черты феодального поместья. Однако в условиях поздне-римской империи эта новая форма, собственности не могла получить беспрепятственного и полного развития и поместья римских магнатов IV - V веков должны были стать лишь эмбрионом новой формы собственности.
Кроме этого, нельзя недооценивать удельный вес мелкого и среднего землевладения в экономике поздней империи. Хозяйства мелких земельных собственников и куриалов не были полностью поглощены крупными поместьями. Ряд юридических (в первую очередь — кодекс Феодосия) и литературных (Сидоний Аполлинарий, Сальвиан) источников недвусмысленно подтверждает существование курий и связанных с ними форм земельной собственности вплоть до разрушения Западной Римской империи. Это обстоятельство приобретает тем большее значение, что упадок городов нельзя представлять себе как явление одновременное и повсеместное, не говоря уже о важной роли городов восточной части империи или Африки. Следует отметить, что города западных провинций в отдельных случаях продолжали сохранять значение местных экономических и политических центров, особенно в прирейнских и междунайских областях.
Серьезным препятствием для развития новой формы собственности было то обстоятельство, что в позднеримском сальтусе эта новая форма была опутана густой сетью еще неизжитых рабовладельческих отношений. Использование труда колонов и рабов, посаженных на землю, не приобрело, еще характера феодальной эксплуатации - в этом заключается принципиальное отличие позднеримского сальтуса от феодального поместья.
Несмотря на сохранение больших масс рабов и использование их труда как в крупном, так и в среднем землевладении, ведущей фигурой сельскохозяйственного производства поздней империи, бесспорно, стали колоны. Это особенно верно для последних двух столетий существования Западной Римской империи, когда происходила определенная нивелировка положений всех категорий зависимого населения. Своеобразный характер этой нивелировки заключался в том, что она как бы объединяла два дущих друг другу навстречу процесса: наряду с общим ограничением свободы, закрепощением различных категорий зависимого населения произошло распространение на все эти категории, в том числе и на колонов, правовогр статуса, который нес в своей основе экономические отношения рабовладельческого общества.
Значительная близость колона ко всей системе рабовладельческих отношений, промежуточный характер его положения между классическим рабом и средневековым крепостным крестьянином определяется, в частности, тем, что он, как и другие категории зависимого населения, не получил собственности на орудия производства. Из античных источников хорошо известно, что в период ранней империи собственник земли давал колонам в пользование все орудия труда. В последние века существования империи права земельных собственников на инвентарь, которым пользовались колоны, и вообще на все имущество колонов, были закреплены законодательно. Так, например, в законодательстве времен Аркадия и Гонория (конец IV века) указывается, что все имущество колона принадлежит его господину, в кодексе Феодосия говорится, что колон не имеет права отчуждать землю и вообще что-либо из своего имущества без согласия господина. В начале VI века кодекс Юстиниана законодательно подтвердил, что все имущество колона принадлежит его господину. Таким образом, колон, хотя он и вел самостоятельное хозяйство, не пользовался никакой имущественной правоспособностью и не имел собственности на орудия производства. Это и было существенной чертой, которая отличала колона от феодального крестьянина. Отношения к орудиям производства и те формы распределения продуктов производства (оброки и повинности колонов), которые господствовали в:позднерим6кой империи, в значительной степени сближали колона и раба в смысле их малой заинтересованности в результатах собственного труда. Одно из наиболее характерных противоречий рабовладельческого способа производства, таким образом, сохранилось и при этой новой форме эксплуатации и в труде новой категорий непосредственных производителей.
Отсутствие права собственности колона на орудия производства было одновременно той особенностью, которая отличала позднеримский сальтус от феодального поместья. Наиболее характерной и определяющей чертой последнего следует считать то, что в нем наряду с феодальной собственностью на землю существует единоличная собственность крестьянина на орудия производства и на свое частное хозяйство, основанное на личном труде. Имущественная неправоспособность колона, приближавшая его в этом смысле к рабу, исключала подобную возможность. Так над всеми этими новыми формами более прогрессивного общественного строя (новая форма земельной собственности, новые формы зависимости) тяготели старые отношения рабовладельческого общества, которые тормозили и ограничивали развитие элементов феодального способа производства.
Господствующая аристократия позднеримской империи также находилась в состоянии разложения. Выделялась верхушка земельных магнатов, которые были связаны с крупным землевладением - владельцы сальтусов. Определенное значение сохранила довольно узкая прослойка денежной и торговой знати. Положение куриалов-рабовладельцев в последние века существования Римской империи катастрофически ухудшилось, но все-таки курии, как это сказано, сохранялись, а, следовательно, куриалы представляли собой еще определенную социальную и политическую силу.
Господствующий класс римского общества и в период ранней империи, и даже в период республики никогда не представлял собой единого целого, однако новое заключалось в том, что позднеримские земельные магнаты владели своими огромными поместьями на иных основах, чем крупные землевладельцы эпохи республики или ранней империи - не на правах членов коллектива свободных рабовладельцев и землевладельцев. В свое время принадлежность к подобному коллективу, как известно, было необходимым условием владения земельной собственностью. Позднеримские земель ные магнаты, наоборот, выделились из этих коллективов, отделились от городов, а в ряде случаев, и от центральной власти, и поэтому нередко чувствовали себя в своих огромных поместьях самостоятельными правителями и независимыми царями. Но перерождения этой правящей верхушки в класс феодалов не произошло и не могло произойти, так как в основе их экономического и политического могущества лежала еще не феодальная форма собственности.
Следует также подчеркнуть консервативный характер надстройки позднеримского общества и, в первую очередь, его политической надстройки. Превращение римского государства в гигантскую машину для выкачивания налогов и поборов достаточно ярко свидетельствует о его тормозящей роли, о том, что оно было серьезным препятствием для развития более прогрессивных отношений. Так, например, закрепляя юридически отсутствие у колона права собственности на орудия производства, государство пр мере своих сил препятствовало превращению их в производителей типа средневековых крестьян.
Императорская власть в Риме в IV - V веках пыталась лавировать между новыми земельными магнатами и старыми рабовладельцами-куриалами. Если, как нетрудно убедиться из вышеизложенного, правительство императора Константина открыто поддерживало крупных земельных магнатов, то в более позднее время, а именно при императоре Юлиане, наблюдается стремление возродить городские курии. В этом лавировании также проявлялась известная консервативность римского государства, оно теряло свою социальную опору. Возможно, оно продолжало быть необходимым куриалам, но они, постепенно все более и более ослабевая, сами не могли служить ему достаточно прочной опорой. Для земельных же магнатов, которые все более отходили от центральной власти, государство с определенного момента, а именно с середины IV века, стало помехой. Правда, в тех случаях, когда речь шла о подавлении восстаний, крупные земельные магнаты оказывались заинтересованными в существовании государства и его помощи. Римское государство даже в последние столетия своего существования в основе оставалось рабовладельческим, ибо оно было продуктом развития именно рабовладельческих отношений, охранялось и поддерживалось чисто рабовладельческим правом (юридическое закрепление отсутствия права собственности у колонов на орудия труда) и чисто рабовладельческой идеологии - воспитание у свободных граждан презрения к рабам.
Однако и в области идеологии произошли существенные изменения, крупнейшим из них была победа христианства. Христианское учение, которое возникло в форме социального протеста городских плебеев, превратилось затем в государственную религию рабовладельческой империи, но это произошло уже в период разложения рабовладельческих отношений, в период кризиса полисной идеологии - античной философии, морали, права. Именно потому, что христианство было наиболее ярким выражением этого кризиса, впоследствии оказалось возможным приспособить его к нуждам того общественного строя, который пришел на смену рабовладельческому. В целом же элементы нового, те феодальные институты, которые возникли в зародыше в римском обществе, не имели перспектив свободного развития и тормозились стойкими, еще неизжитыми рабовладельческими отношениями. Подобное положение вполне закономерно и понятно, так как все эти институты формировались в Римской империи. В обстановке гибнущей цивилизации, в обстановке рабовладельческого общества, которое находилось в состоянии глубокого кризиса.
Единственным средством, которое могло бы обеспечить свободное развитие новым силам, была «коренная революция», способная окончательно похоронить рабовладельческое общество с его еще достаточно мощной политической структурой. Однако этот переворот не мог быть произведен только внутренними силами римского общества. Широкие народные движения III - V веков, какими были восстания багаудов, движения агностиков, несомненно расшатали Римскую империю, но оказались не в состоянии ее окончательно разрушить.
Для этого потребовалось сочетание борьбы внутри общества с таким внешним фактором как вторжение варваров на территорию империи. В результате объединённого воздействия этих исторических факторов наступила гибель Западной Римской империи, гибель рабовладельческого строя.
3. Заключение.
Древний Рим стал заключительным этапом истории древнего мира в целом, и потому в эволюции его общества и государства. Нашли яркое проявление как конкретные особенности римской государственности и культуры, так и бщие черты многих ревних обществ.
Социально расчлененное общество и государственность стали формироваться на италийской почве позже, чем в странах Востока и в греческом мире. Самые ранние ростки цивилизации в Италии появились во второй половине VIII в. до н. э. в этрусских городах и первых греческих колониях, в то время как в среде италийских племен еще сохранялись родовые отношения. В V в. до н. э. оформляется первичная государственность в Риме, видимо, самом развитом центре италийских племен. Формирование собственно римской государственности и социальной структуры с ранних времен проходило в обстановке мощного влияния на Рим со стороны этрусских городов и колоний Великой Греции, что определяло сложную полиэтничную и культурную основу рождающейся римской цивилизации. К середине III в. до н. э. произошло известное сглаживание разнородности разных областей Апеннинского полуострова, преодоление полицентризма культурного процесса и некоторая социально-политическая унификация, которая усиливалась в ходе постепенного завоевания Римом Италии и создания Римско-италийского союза как нового типа политического объединения. Начавшийся процесс романизации Италии означал создание новой экономической системы, существенных изменений социально-классовой структуры, нового типа государственного устройства, основ новой культуры. Наиболее важной особенностью процесса романизации стало, с одной стороны, пшершение формирования и расцвет полисно-общинных институтов, с другой - был намечен путь к их преодолению.
Романизация Италии, с одной стороны, вела к нивелированию полисно-общинных структур под римский образец, с другой - сама римская цивитас обогащалась за счет заимствования ряда институтов из греческих полисов, этрусских городов, италийских племенных образований. Вместе с тем в рамках государственного объединения Италии превращение союза полисов и общин в новое политическое и социально-экономическое целое представляло собой совершенно новое, чем традиционная цивитас, социально-политическое образование. Консолидация и романизация Италии усиливались и в силу того, что с середины III в. до н. э. Рим вступил на путь завоевания внеиталийских территорий. После Пунических войн III в. до н. э. были образованы первые внеиталийские административные единицы-провинции. В I в. до н. э. такие провинции охватывали все Средиземноморье. Создание провинциальной системы с особым статусом управления как завоеванными и оккупированными территориями резко выделяло Италию по своему политическому и юридическому положению как страну, где живут римские граждане или их союзники, принадлежащие зачастую к одному этносу. Ограбление провинций и приток рабской силы и материальных ценностей в Италию способствовали созданию и внедрению в ней классического рабовладения, нового типа товарной экономики. Установление экономических связей между различными областями приводил к объединению вокруг Рима обособленных полисно-общинных образований, созданию новых надполисных учреждений и отношений.
Вызревание новых надполисных структур, отмирание или трансформация общинных институтов в учреждения нового типа проходили в острой социально-политической борьбе, длительных и кровопролитных гражданских войнах, в огне которых произошло падение республиканского строя.
Кризис республики стал закономерным итогом многовековой эволюции полиса и цивитас как основных ячеек античного мира. В Римской империи складываются уже иные экономические, социальные и политические структуры. Появилась уникальная мировая держава, охватывающая все Средиземноморье, поддерживалось его известное экономическое и культурное единство, проходила романизация провинций и их постепенное превращение в равноправные части государства, унификация социальных отношений, распространение классического рабства и римского гражданства в провинциях. Организация имперского управления, предполагающего довольно развитую цивилизацию, и эффективный контроль центральной власти создавали новую ситуацию, столь отличную от мира враждующих между собой суверенных полисов или механического сосуществования автономных полисов и восточно-общинных структур в эллинистических монархиях. Это было уже новое имперское общество, новый тип государства. Однако этот новый порядок вырастал из традиционных полисно-общинных основ. Полисные институты были существенно перестроены при переходе к имперским отношениям, но нельзя говорить об их полном уничтожении. Трансформированные полисно-общинные учреждения были органически интегрированы в имперскую систему, составив основу римских муниципиев. В муниципии превращались бывшие полисы, вновь основанные города получали устройство муниципального типа. Муниципии имели приписанную к городу сельскую территорию, пользовались довольно широкой автономией, решали свои дела на собрании граждан, избирали органы местного управления, т. е. во многом воспроизводили полисные порядки. Но они уже не были ни суверенными полисами, ни автономными образованиями внутри эллинистических государств. Римские муниципии были местными административными единицами, подчиненными либо провинциальному наместнику, либо непосредственно императору.
Известная устойчивость имперской системы, эффективное управление со стороны центрального правительства и провинциального аппарата дополнялись реформированием военной организации, приданием ей всеобъемлющего характера благодаря комплектованию армии из всех свободных слоев населения и относительно высокому положению рядовых легионеров и обеспечивали Империи в целом известный социальный порядок и спокойствие. Эффективно функционирующая экономика, объединяющая все Средиземноморье, известная упорядоченность в социальных отношениях, устойчивое государственное управление, широкая местная автономия создали благоприятные условия для развития римской культуры. В процессе романизации провинций, распространения классического рабства и связанных с ним социально-политических отношений происходило взаимообогащение культуры собственно римско-италийской, греческой, за счет взаимодействия с кельтской, иберийской, фракийской и др. На основе римско-греческой культуры формируется более сложная и многосоставная средиземноморская цивилизация, включающая в себя культурные достижения и других народов. Культура римской империи I-II вв., сформировавшаяся на основе синтеза и переработки культурных достижений тогдашней средиземноморской ойкумены, стала своего рода прообразом европейской культуры более позднего времени.
В I-II вв. достигла своего высшего предела рабовладельческая античная формация, с максимальной полнотой раскрылись рабовладельческие отношения, а противоположность рабства и его антипода - свободы достигла наибольшей глубины и определенности. Если в произведениях греческих авторов Платона, Аристотеля, Ксе-нофонта понятия рабства и свободы были осмыслены как абстрактные философские категории, то в условиях расцвета рабовладения римляне углубили понимание рабства и свободы путем тщательной юридической
1-III вв. понятия рабства и свободы достигли такой кристаллизации и внутренней полноты, которые без особых изменений сохранились в праве средневековья и нового времени.
В рамках средиземноморской цивилизации I-II вв. стала формироваться новая религиозная система, которая развилась в мировую религию христианства. Христианское вероучение возникло через отрицание той системы ценностей и духовных приоритетов, которые составляли основу античной цивилизации, и вместе с тем оно представляло собой анейшее их развитие. Потребительскому тношению к жизни, ведущему к бездуховности и нравственному тупику, культу богатства и власти, разделению рода человеческого на свободных людей и рабов, приравниваемых к скоту, новое вероучение противопоставляло единство человеческого рода, милосердие и доброту к малым и сирым, равнодушие к материальным благам, богатству и власти, культивирование нравственной жизни, самоценность каждой, даже самой малой, человеческой личности.
Вместе с тем христианское вероучение формировалось на основе многих категорий этики и морали, разрабатываемых в античной философии: учение о высшем разуме как творце космоса, понятие нравственного долга человека, положение о единстве человеческого рода, включающего как-,свободных, так и рабов. Христианство как мировая религия, вербующая своих адептов среди всех народов, лишенная узких националистических рамок, могло зародиться, окрепнуть и распространиться только на просторах мирового государства и только в рамках средиземноморкой цивилизации, своив богатый опыт римлян по синтезу и усвоению культурных достижений многих народов Средиземноморья.
К III в. н. э. античная цивилизация, основанная на максимальном освоении рабовладельческих отношений, обогатившая сокровищницу мировой цивилизации выдающимися достижениями, исчерпала свои внутренние потенции, вступила в период разложения. Политическая нестабильность, угроза распада Средиземноморской империи стали проявлением всеобщего кризиса античной цивилизации, ее экономической структуры, предполагающей товарное производство, социальной структуры, основанной на резкой противоположности мира свободы и мира рабства, политической системы, покоящейся на дуализме сильной центральной власти и широкой автономии муниципия, культурных ценностей, которые уже не удовлетворяли запросов основной массы населения.
В конце III в. Империи и ее господствующему классу удалось преодолеть всеобщий кризис и нейтрализовать разрушительно действующие тенденции. Однако социально-экономическая и политическая стабилизация поздней Империи была достигнута ценой глубокой трансформации прежних отношений, основанных на рабстве, античной форме собственности, античном городе, античной системе ценностей. Период поздней Римской империи стал временем разложения антично-гражданских структур и формирования новых протофеодальных отношений, т. е., по своему существу, эпохой социальной революции, в которой одна историческая формация сменяла другую. В процессе социальной революции IV- V вв. на место антично-гражданских отношений как господствующих выступали отношения феодальной зависимости, которые в эпоху поздней Римской империи приняли форму прикрепления разных групп населения к месту жительства и к своим занятиям. Основными общественными классами были уже не классы рабовладельцев, свободных мелких производителей и рабов, а класс земельных магнатов-протофеодалов и класс находящихся в разной степени зависимости основных производителей, включая и рабов.
На место античной формы собственности как единства частной и коллективной собственности в строго определенном коллективе граждан постепенно стала внедряться расщепленная форма собственности нового типа, которая в будущем разовьется в различные формы феодальной собственности. Существенную трансформацию в период поздней Римской империи претерпели античные политические институты, на место которых пришла власть абсолютного монарха, римского доминуса, властвующего через огромный и тщательно организованный бюрократический аппарат, превращавшего полноправного античного гражданина в бесправного подданного, главной функцией которого стала выплата налогов, идущих на содержание всесильной бюрок ратии. Государство в период поздней Империи стремится поглотить и подчинить общество, и между ними постепенно развились непримиримые противоречия. Особенностью социально-политической обстановки поздней Римской империи было всеобщее недовольство населения, в том числе многих слоев господствующего класса, имперской государственностью. История поздней Империи - это история все более возрастающего разрыва между обществом и государством, в процессе которого имперская государственность, лишенная живительных связей с обществом, все более хирела и разлагалась. В этом процессе дезинтеграции общества и государства последовательно консолидировала свою организацию христианская церковь, которая становилась государством в государстве и тысячами нитей была связана с обществом, с самыми различными слоями населения. Ослабление имперской государственности привело к дроблению Империи, выделению ее восточной половины в особое государство - Восточную империю - Византию, в которой формирование новых феодальных отношений проходило в рамках большого территориального государства, сохранявшего преемственность с античными традициями. Напротив, в Западной Римской империи наблюдается все большая деградация имперской государственности, отчуждение общества и государства, укрепление независимости мощной церковной организации. Западная империя уже не могла противостоять внутренней дезинтеграции, напору варваров на границы. Варварские отряды готов, вандалов, свевов, саксов, франков прорывают римские границы и образуют собственные королевства на территории Западной Римской империи. Западная империя распадается на несколько варварских королевств, в рамках которых начинается сложный синтез отживающих античных порядков и институтов варварских обществ, формирование принципиально новых отношений, развившихся позднее в европейский феодализм.
По мотивам сайта http://www.history.ru